Наконец народ был покорен и подчинен игу иноземца. Курдский князь овладел страной.
После этого тысячи людей искали Мелика, так как среди убитых в замке его трупа не нашли. Но Мхэ давно перенес его через неприступные горы и ущелья в Персию.
Рассказ дяди Петроса произвел на меня потрясающее впечатление. Я всем телом дрожал. Но еще больше взбесили меня сентенции священника, которыми он как бы заключил рассказ дяди Петроса.
— Клин клином вышибается, — сказал он. — Обнаживший меч, от меча погибнет.
Затем он добавил:
— Подобные люди губят не только себя, но ввергают народ в пучину горя и крови…
— Правильно ваше слово, батюшка, — ответил дядя Петрос. — Перебравшись в Персию, — продолжал свой рассказ дядя, — Мелик долгое время скрывался под видом простого охотника, лелея в душе тайные свои цели. Но когда он учуял, что скоро его разоблачат, покинул Салмаст и переселился в Ахбак[22]. Народ там дик и некультурен, а ему именно такой народ и нужен. Он быстро сумел привлечь на свою сторону простонародье и с согласия всех был избран «миром». С тех пор и пошла смута. Удачная для него битва при Аспистане ободрила его. Теперь он отчасти достиг своей цели. Но он хочет в Ахбаке играть ту же роль, какую играл когда-то в Сасуне.
— Такие люди подобные чуме, — сказал поп, — они всюду несут с собой смерть и гибель.
— Ежели цель охотника заключается в том, — ответил я, — чтобы армянский народ был освобожден от иноземного ига и сам управлял своим домом и своей страной, то в этом я не вижу ничего дурного. Я сам буду первым, кто отдаст свою кровь во имя этой его цели.
— И ты будешь первым безумцем… — послышался чей-то голос. Оказывается, будучи сильно взволнован, я не заметил как вошло в палатку дяди Петроса новое лицо — какой-то монах. Вглядевшись, я узнал в нем того самого монаха, которого я днем встретил у «Молочного Ключа». Он присел. По тому, как его приняли дядя Петрос и отец Тодик, было видно, что они высоко чтят этого монаха.
Когда зажгли свет, я заметил, что у него длинная седая борода. Одежда у него была самая простая. Так одеваются пустынники, отшельники. Но несмотря на его старость, у него глаза горели живым блеском и энергией. Не обращая на меня никакого внимания, он стал разговаривать с дядей Петросом и с попом. Скоро я почувствовал, что мое присутствие тут совершенно излишне и не особенно им приятно, поэтому пожелав им доброй ночи, удалился.
Глава 38.
ГНЕВ МАРО
Я почти выбежал из палатки дяди Петроса. Долго я не мог забыть отшельника, который явился в конце нашей беседы. В этом пустыннике было что-то таинственное. Несколько часов до этого я встретил его у «Молочного Ключа». Тогда он появился и, напевая какую-то арабскую песню, исчез, как привидение. Его голос вызвал из-за кустов Сусанну. Он обнял Гюбби и скрылся за холмом. Теперь я его встретил уже в обществе двух заговорщиков. Что может быть общего у друга Сусанны и Гюбби с врагами Каро и старого охотника? Этого я не мог понять.
Размышляя, я, незаметно для себя, прошел через лагерь богомольцев и дошел до нашей палатки. Все спали, за исключением Маро. Она сидела у входа в палатку и ждала меня.
— Где ты пропадал? — спросила она, увидя меня.
Я ничего не ответил и заметив, что в палатке женщины спят, уселся рядом с ней на траве. Мое молчание еще больше рассердило Маро.
— Очень нужно! Подумаешь! И не хочет говорить, — сказала она, как бы про себя. — Словно красная невеста, ждет подарка, чтоб открыть свои уста![23]
Эти слова она произнесла с едкой насмешкой. Трудно было удержаться от смеха, но я решил сохранить серьезный вид и скрыл от нее свою улыбку.
Маро сидела у входа в палатку, а я на траве недалеко от нее…
— Если подойдешь ко мне поближе, я с тобой заговорю, — сказал я.
— Скажите пожалуйста! Какой важный дядя! Нужно еще исполнять его капризы! — презрительно сказала она.
«Видимо, Маро сердита», — подумал я и сам подсел к ней, желая узнать причину ее гнева.
— Ты сегодня много говорил, — сказала она, — лучше бы лег спать, должно быть устал.
— Откуда ты узнала, что я много говорил? — с удивлением спросил я.
— Знаю… Но ты нехороший товарищ, Фархат, да будет тебе стыдно… Девушка, которая назначила тебе свидание, так торопилась, что оставила у «Молочного ключа» свой гребешок. А ты оказался настолько невнимательным, что этого не заметил. На, бери и передай ей, да похвались, что ты подобрал его и спрятал…
22
«Ахбак» неоднократно упоминаемый в нашем дневнике — это один из уездов Васпуракана, именно Малый Ахбак, один из нынешних уездов Ванского Пашалыка. Малый Ахбак представляет из себя плоскогорье, которое вследствие своего холодного климата неудобно для земледелия, но зато богато пастбищами и очень удобно для скотоводства.
23
Во многих местностях Армении сохранился обычай, по которому новобрачная невеста в доме жениха ни с кем не разговаривает за исключением детей. И с самим женихом она в первую ночь не заговаривает до тех пор, пока не получит от него подарка, называемого «беранбацук», т. е. «развязывающий уста».