Искупающий. РАСКАЯНИЕ ГРЕШНИКА.
Первая глава. Охота на охотника.
- Мы сыны великого света! Держите эфесы крепче братья. Сегодня мы изгоним этих нечестивых существ из священной рощи. Ведь только кровь очистит наши тела от шрамов и язв. А душа будет принята в хладную землю. Молитесь и приготовитесь. Кто жаждал охоты и вечного наслаждения за мной. А вы скверные авары получите золото и выпивку. – С кривой рожей сказал рыцарь-духовник. Нечистая ряса пахла потом и кровью. А его глаза пылали нехорошим огнем. Но я знаю. Что этот «рыцарь» больше разбойник и фанатик. Даже мы авантюристы-наемники имеем больше чести и благоразумия чем этот сброд. Толпа крестьян и несколько рыцарей-иреней. Если бы мы сошлись в битве, то мы бы устроили ИМ кровавою баню.
Но давай те посмотрим на эту ситуацию со стороны.
Уже как пять лет племя полулюдей нападает на селения возле священной рощи. Местный Барон решил подать заявку аж в самую столицу Гильдийской республики.
И вот мы уже здесь. Отряд самоубийц. Или нас называют еще Искупающие. Войны, одетые в кожаные безрукавки на голое тело. Ноль защиты и только реакция и острие шпаги единственная наша защита.
Вот мы у окраины стоим строем и ждем, когда рыцарь выскажет свое речь. Человек 40 плюс наш отряд и того 75. Не густо. Но достаточно чтобы перерезать глотки одному зверолюду..
- Искупающие шагом марш в лесной массив. Крупных особей не брать в плен. Остальные уйдут в материал ученым. – Громко произнес наш командир. Мировой мужик с бандитским прошлым, но со светлым настоящим. Мало кто может похвастаться женой красавицей и двумя дочками. Увы, он, как и я возможно не вернемся домой сегодня, как и многие из отряда.
Лес был полон неожиданностей. Несколько засад. Огромное число потерь. И странной чувство. Что я… потерялся? Нет не может быть… Я только был среди авангарда и тут бац! И я…я в другом лесу? Вековые деревья сменились на молодые сосны и пихты.
Странно это.
Запись первая. Начало Охоты.
-Что за черт…- прошептал я. Лучи солнца слепят мои глаза. Ведь только недавно я видел закат. Может я телепортировался? Да точно! Среди нас был один маг… Стоп вагонетка… а где кровавые спазмы, кровь из носа или хотя бы противный вкус металла? Я же не пил отвар. Нет это не простая телепортация, хотя может я мертв? Ну ка…
Вытащив шпагу из ножен, я прикоснулся к острому концу и легко надавил на лезвие. Капля крови потекла по сверкающему лезвию. Нет, не мертв. Мертвецы не чувствуют боли и не имеют кровь. Видно я напоролся на более чем странную историю.
Осмотрев мою дислокацию, я понял одну вещь. Я нахожусь на какой-то тропе. Тропа была вытоптана очень хорошо. Значит по ней бродят постоянно. Постояв на дорожке и с нездоровым упорство пытаясь вслушаться в лесные шумы, и поняв, что вблизи нет некого, я начал свой путь.
Где-то час или два хождения, окончились успехом. Если можно, так сказать. Я наконец дошел до конца леса. Взглянув на чистое поле с несколькими комами сена, мне показалась эта картина очень знакома. Когда-то его братья с сестрами выбирались из деревеньки в поля играть в прятки. Я же обычно любил закапываться в стог и ищи меня сыщи. Это было очень давно.
Качаясь как пьяный, я бухнулся в душистое сено. Силы почти не осталось. Жаркая была охота. Небо сейчас похоже на большое пастбище со стайками перистых облаков. А за горизонтом чернел туча-волк. И вот, я закрываю свинцовые веки, впадая в объятия пред полуденного сна. Забывая ночную охоту, кровь братьев по оружию и волчий вой.
-И вот и ты, малыш. – усмехнулась девушка в черных тканях с фатой. Она как картина, нарисованная столетия назад. Слишком древняя, но увидать как цветок не хочет. Ее улыбка не предвещает не чего хорошего. Ведь она мой палач. – Вижу ты потерялся. Бедненький. Иди к ко мне, я тебя успокою навсегда.
- Ты… не посмеешь снова… - Мой голос дрожал. Я боюсь ее. Уже лет десять меня преследует дама-тень со своей спутницей - страхом. Где я не был, она снова окунет меня в кошмар 10 давности. И снова, и снова! Мои колени дрожат. Не могу двинутся…как напуганное дитя. – Я…
- Усни, мой милый. И вспомни мрак и мою смерть! – Холодные ладони касаются моего лица, а ее уста впиваются в мои губы. Аромат мяты и лили, дурманят голову. Тьма захватывает мою душу. И я лечу над пропастью, падая в бездну темных воспоминаний.
Мой дом. Моя семья. Площадь. Жрицы Белого Брата. Их яростные слова, и одна из них показывает на меня пальцем. Толпа силой выбрасывает меня к безумным женщинам. Отец с братьями пытается прорваться ко мне, но безликие люди сдерживают их, говоря - жрицам видней! Одна из них ведет меня к алтарю, тихо шепча (милый, ты будешь праведной жертвой, во имя мести!) Безликие стражи привязываю к камню, а старшая жрица берет нож из ножен командира стражи. Приказ, и меня раздевают, разрезая одежду. Я пытаюсь ослабить путы. Одна веревка не выдержала рвется. Я же подаюсь всем телом в сторону. Клинок со скрежетом ударятся об камень, удар локтем и нож падает. Не теряя не секунды, я беру меч и протыкаю объятую похотью и местью женщину. Толпа издает пораженный вздох. Стража обнажая сталь несутся ко мне. Я же режу путы и пытаюсь убежать. Но меня хватает за руку, молодая жрица которая шептала смерть. Ее глаза пылают похотью, и она впивается в мои губы. Она крепкой хваткой схватила мои руки. Сколько же силы в этом хрупком теле?
- Джек! Беги! – Кричал раненый отец, скрещивая клинки с командиром стражи. Несколько моих братья уже лежат истекающих кровью.
Укусив язык девушки и толкая ее в сторону, мне пришлось вонзить нож ей в грудь. Но вместо предсмертного вздоха я услышал лишь, тихий смех. Ее голос был тих, но он как будто приглушал весь шум битвы.
- Милый, ты…решил не быть избранным? Так будь мои посмертным возлюбленным и живи, чувствуя мою холодную длань за своей спиной. Мои холодные уста на твоих губах и мое холодное тело в жаркой страсти! Вкуси плод любви посмертной, как желал наш создатель! – Последние слова она чуть не кричала на взрыв. После этого ее бездыханное тело падает на мои руки. Я пытаюсь сделать шаг, но мое тело начитает зудеть. Скора зуд превратился в жар, и я падаю навзничь.
Только на суде в дальнем городе я узнаю, что мой дом сожжён. Мать, отец, братья и сестры казнены за грехи младшего брата. А я теперь обручен посмертно со жрицей Белого. Теперь меня не могут казнить. И приговор стал звучать так – сын Нора, Джек приговаривается к посмертному служению в армии первого звена искупающих грехи. Так как ты являешься неопытным воякой ты уходишь в школу Хранителей в кафедру Испытаний.
И с тех пор я бьюсь за искупление греха убийства. Но каждую ночь. В моей ложе возникает холодное тело жрицы, жаждущее тепла. Лаская мое тело и каждый раз поглощая и топя меня в пучину воспоминаний. Она не знает устали, истязая меня.
Как и сейчас!
-Какой ты неугомонный мальчишка! Я же, любя…- Поджав губки сказала она. Если присмотреться, то она при жизни была прекрасной девушкой. Красивое правильное лицо с янтарными очами и тонкими губами. Ростом она была средним. Имела(имеет) маленькую грудь, крутые бедра и слегка неестественно бледною кожу похожую на снег Первых Холодных декад. Возможно я сам бы побежал ей на сватовство если бы не целомудренный обет этих стократно проклятых жриц. Как видно у Белого есть чувство юмора, а лучше вообще бы не было.
Вдруг я ощущаю неопределимую свободу. Как будто ее путы спали вновь. Открывая глаза и слыша ее последние слова.
- Будь осторожен. Ты вторгся туда куда не может прорваться длань Повелителей. Этот мир не заражен Проклятием Владык. Но здесь есть другие силы…- Последние слова расплываются как мираж в моем сознание.
И вот я делаю глубокий вздох. Липкий и холодный пот противно напоминает мое сновидение. Еще вздох. Прислушавшись, я услышал чей-то шепот. Кто-то тихо перешептывался надо мной. Голоса были молодые и вроде бы женские. Их язык был мне не понятен. Говор напоминал сплетение всех языков первого материка. Несколько мгновений они еще что-то говорили. Но вскоре они замолчали. И вот уже чья-то маленькая ладошка прикасается к моему животу, щупая пресс. Другая рука с интересом исследовало мое лицо. Обводя шрамы и небритую щетину. Долго терпеть эту вакханалию я не стал. Резко срываясь с места, хватая обе руки агрессора, и перекидываю тела в стог. Открыв глаза, я увидел несколько комичную сцену. Две девушки неловко пытаются встать на ноги путаясь в сене. Первая и самая наглая девица отличалась неестественным цветом волос – алым. Лицо перекошена чувством стыда, злости и несколько обиды. Ее голубые глаза со злостью смотрят на меня так и говоря – встану, убью! Одежда и ее убранство ясно говорила – крестьянка. Вторая девушка отличалась завидным хладнокровием. Каштановые волосы челкой закрывали ее правый глаз. А второй глаз цвета черной тучи явственным и изрядным пофигизмом смотрел на меня. Как будто это не она исследовала мое лицо. Одежда аналогична первой.