– Это все, что у меня есть, клянусь.
– Не ври мне…
– Я не вру, - перебил он. – Это все, что у меня было. Все, Моллой.Клянусь.
– Почему?
– Почему что?
– Почему ты сделал что-то настолько глупое, как продажа травы стайке детей из частной школы?
Он насторожкнно посмотрел на меня, но не ответил.
– Почему? - повторила я, не отступая.
– Потому что они попросили меня?
Я посмотрела на него так, будто он дал неверный ответ. Он издал раздраженное рычание и попробовал снова. – Потому что мне нужны были деньги.
Теперь мы пришли к чему-то. – Для чего?
– Для моей семьи.
– Потому что?
Он взглянул в небо, покачал головой и сказал. – Потому что мой старик потратил каждую копейку, которую у моей матери было, и когда он закончил тратить ее деньги, она отдала ему мои.
– Ты серьезно?
– Это моя вина, - он ответил со смиренным тоном. – Я всегда отдавал ей половину своей зарплаты в конце недели, чтобы помочь с оплатой счетов, и несколько лишних фунтов на Рождество, чтобы она могла купить детям, что им нужно.
Нахмурившись, он добавил. – Твой отец дал мне несколько сотен сверх заработной платы на Рождество в этом году, и я был или слишком глуп, или слишком под кайфом, чтобы подумать о последствиях, когда передал ей деньги.
– Ты отдал ей всю свою зарплату?
– Каждый цент, - признался он, а затем быстро добавил с нахмуренным лицом. – Сначала я купил тебе те высокие сапоги, что ты хотела на Рождество. Они под моей кроватью.
Мое сердце сжалось в груди. – Джо.
– Я стараюсь держаться подальше от неприятностей, Моллой, правда, стараюсь, -
убеждал он. – Ко мне подошел Хьюи Биггс. Он и его друзья искали травку и размахивали
деньгами больше, чем ума. - Он пожал плечами и добавил. – Я воспользовался этой
возможностью обеими руками, и не собираюсь извиняться за это. Мне нужны были
деньги для сестры и мальчиков. Для малыша. Я не мог видеть, как Шони остается без.
Он покачал головой, глаза полны жалости, для парня, который отказывался извиняться.
– Я не дилер, Моллой - ты знаешь это. Но я не мог отказаться от такого одноразового
предложения. У меня не было права.
– Почему? - Любопытство взяло верх надо мной, и я спросила. – Сколько они тебе предложили?
– Двести евро за пакет, который мне обошелся в шестьдесят.
– Ты серьезно? - Мои челюсти разошлись. – Ты знаешь, сколько часов мне нужно
работать в пабе, чтобы заработать такие деньги?
– Я знаю. - Он кивнул с широко раскрытыми глазами. – То же самое для меня в гараже.
Вот именно то, что я подумал. Видишь? Поэтому я тебя люблю. Ты понимаешь.
– Да, я понимаю, но суть не в этом, - я поспешила добавить, предупреждая его взглядом.
– С этого момента все, стоп. Не каких еще раз, слышишь меня? Если ты
хоть раз подумаешь…
– Не волнуйся, - он быстро перебил. – Я сделал ошибку, отдав свою зарплату последнему бездельнику в последний раз.
Это была ложь.
Как только его следующий конверт с зарплатой окажется у него в руках, Джоуи снова отдаст его ей. Это была одна из причин, по которой я его так любила. И одна из основных причин, по которой я презирала его мать.
– Так что, я как бы замерзаю здесь, - сказала я ему, жестикулируя вокруг.
– Черт, да, - он бормотал, протягивая руку за низ своей толстовки, только чтобы осознать, что на этот раз он ее не надел. – У тебя есть пальто? - он спросил, потягивая меня ближе и располагая свою большую ладонь на моей обнаженной спине.
– Нет, но мне это не нужно, - ответила я, уже устав от всего тяжелого.
– Потому что у меня есть неограниченный запас бесплатного алкоголя, чтобы разогреть мой живот, и этот придурок, в которого я как бы влюблена, чтобы разогреть все остальное.
Он ухмыльнулся. – Это так?
– Угу. Давай, Тони Сопрано. - Обхватив руку вокруг его талии, я прижалась своей рукой к его заднему карману и прижалась к его теплому боку. – На этот раз ты можешь позаботиться обо мне.
Глава 11.Больше никаких стен.
Джоуи
Моллой выложила свои карты на стол, предъявила мне ультиматум, и я никогда раньше не чувствовал себя так благодарным. Раньше я никогда не был человеком, который оставался равнодушным, если его загоняли в угол или говорили, что ему делать, но сейчас я не чувствовал привычного желания сражаться с ней. Привычной потребности защищаться тоже не возникало, потому что глубоко внутри меня что-то узнавало ее как союзника.
Моего товарища по команде.
Это никогда не происходило раньше.
Ни с одним другим человеком на этой планете.
Даже с моей сестрой.
Но что-то в этой девушке уладило что-то глубоко внутри меня.