– Головка ребенка вылезла, но плечи ребенка застряли в родовых путях, - объяснила она, ведя меня по длинному коридору в сторону театра. – Не волнуйся, папа. Мама и малыш в надежных руках.
***
– Джо,- Моллой плакала, когда меня наконец впустили. Я мог видеть ее на операционном столе, в окружении хирургической бригады, когда ее рука дико металась, ища мою.
– Я прямо здесь, Моллой, - крикнул я, переходя к действию, когда я двинулся прямо к ней, только чтобы быть загнанным в верхний конец стола одним из хирургической бригады. – Я здесь, детка.
– Джо, - всхлипнула она, схватив мою руку в свою, когда она закричала от боли. – Джо, это так больно.
– Вы можеье дать ей что-нибудь? – Потребовал я, чувствуя, как меня закручивает, когда я наблюдал, как они грубо обращаются с ней, как будто у нее не было чувств. – Иисус Христос, вы не можете сделать это с ней без эпидуральной анестезии.
– Сейчас нет времени на это, папа.
– Джо…
– Ты в порядке, малышка.
– Тужься, Ифа. Нам нужно, чтобы ты поднажала.
– Я прямо здесь, - прошептал я ей на ухо, держа ее за голову, чтобы мы оба не смотрели. – Просто останься со мной, Ифа. Оставайся со мной, хорошо?
Крича в агонии, когда они надавили на ее живот, она вцепилась в мои плечи. – Останови это!
Я хотел.
Больше всего на свете я когда-либо хотел в своей жизни.
– Тужься, Ифа. Сложнее. Давай, ребенка нужно достать.
– Аааа.- Ее лицо было белым, почти серым, когда она вцепилась в меня и толкала изо всех сил, тяжело дыша и сильно дрожа. – Я боюсь.
Я тоже.
– Не надо, - попытался я успокоить, наклоняясь ближе, чтобы она смотрела только на мое лицо, и не обращала внимания на то, что происходило вокруг нас. – Я не позволю, чтобы с тобой что-нибудь случилось.
– Ааааа, - снова закричала она, лицо исказилось от боли, прежде чем внезапно обмякнуть в моих руках.
Мгновение спустя комнату заполнил детский крик.
– Ты сделала это, Ифа, - выдавила я, дрожа так же сильно, как и она, когда звук нашего ребенка заполнил комнату. – Ты сделала это, детка.
– Да, - выдавила она, слабо кивнув, когда ее глаза закатились. – О, боже…
– Эй, эй, эй.- Склонившись над кроватью, я обхватил ее лицо руками и попытался удержать ее сосредоточенной, пока врачи продолжали работать над ней. – Ты в порядке.- Я поцеловал ее в макушку. – Давай, Моллой, останься со мной. Ты слышишь ребенка?
– Да.- Она дрожала, и я тоже.
Я слышал плач ребенка на заднем плане, я даже не знал, что у нас было, но я не осмеливался отойти от нее, так как сосредоточился на ее лице и игнорировал то, как они работали над ее телом. – Ты в порядке. Тише, тише, детка, ты в порядке.
– Джо…
– Отойди в сторону, папа, - проинструктировала одна из медсестер. – Маме прямо сейчас нужна небольшая помощь.
Я никогда не видел столько крови.
Но я не собирался ей этого говорить.
– Нет, нет, нет, - невнятно пробормотала она, слабо надевая кислородную маску, которую они надевали ей на рот и нос. – Джо… Они все были так спокойны, когда я почувствовал, что мой мир ускользает от меня. Я наблюдал, как ее тело истекало кровью, пока она была еще в сознании.
Это было за пределами ужаса.
Чертовски волнуясь, медсестра привела меня туда, где был ребенок, пока они работали над остановкой кровотечения.
У нее кровотечение.
Она истекает кровью.
Ты убил ее.
Она умрет.
Чувствуя слабость, мой взгляд метался между операционным столом, на котором лежала моя девушка, и ребенком в инкубаторе передо мной.
Я даже не знал, что это было.
Я был слишком чертовски охвачен паникой.
– С мамой все в порядке, - продолжала уговаривать медсестра. – Не волнуйся. Она в лучших руках. С ней все будет хорошо. А теперь подойди и познакомься со своим сыном.
– Сынок, - повторил я, оцепенев, когда мое внимание переключилось обратно на Моллой. – Ифа?
Я больше не мог ее видеть.
Слишком много людей в медицинской форме заняли позицию вокруг нее, чтобы я мог видеть.
– Моллой?- Мое сердце разрывалось от моего удара. – Ифа?
– Держи, папа.
Мгновение спустя кричащий сверток был сунут мне в руки.
– Поздравляю, папа. Он красавец.
Ошарашенный, я уставился на ребенка у меня на руках.
Он ревел, как бык, сжимая свои крошечные ручки в кулаки, когда он извивался и тянулся в моих руках.
– Иисус, - выдохнул я, баюкая его в своих объятиях, когда мои эмоции взяли верх надо мной. – Ты здесь.
И затем он открыл глаза и посмотрел на меня.