Он не ответил. Вместо этого он отодвинул свой стул и встал. Бросив последний взгляд на нашу маму, он развернулся на каблуках и ушел.
– Я больше не знаю, чему я удивляюсь, - пробормотала Шэннон.
Звук закрывающейся за ним входной двери был единственным подтверждением, в котором я нуждался, чтобы убедиться, что я был прав.
Его возвращение было временным.
Он бы не стал этого терпеть.
Он не смог в первый раз.
На этот раз ничего не изменится.
С матерью всех головных болей и моим телом в состоянии ломки я обошел Шэннон и направился к плите. Мама могла выписаться, а Даррен мог убежать, но в доме все еще оставалось четыре рта, которые нужно было накормить.
Борясь с дрожью в руках, я приготовил кастрюлю с макаронами и поставил ее вариться на плиту, прежде чем обратить свое внимание на женщину в углу. – Встань и прими душ. Мне нужно накормить мальчиков, и им не нужно видеть тебя такой.
Она не сдвинулась с места.
Меня это не удивило.
Это ничего не сделало со мной.
Я чувствовал себя совершенно мертвым внутри, когда подошел к тому месту, где она сидела, выхватил сигарету у нее изо рта и затушил ее в уже переполненной пепельнице.– Вставай. От тебя воняет дымом и выпивкой.
Ничего.
Поставив пепельницу и ее запачканную кофейную чашку на сушилку, я вернулся к ней.– Вставай.
Мне не нужно было это дерьмо.
У меня было достаточно забот.
У меня была Моллой, черт возьми.
– Джоуи.- Это был первый признак жизни в ней, и это заставило что-то умереть внутри меня. – Джоуи.- Протянув руку, она схватила мою руку обеими руками и зарыдала.– Джоуи.
Я чувствовал запах напитка, исходящий от нее волнами.
Виски.
Я бы узнал этот запах где угодно.
Подавив дрожь, я потянулся к маме и помог ей встать. Мне нужно было убрать ее с глаз долой, пока мальчики не вернулись с игры, и она еще больше заморочила им голову.
– Присмотри за ужином, Шэн, - крикнул я через плечо, помогая маме выйти из кухни и подняться по лестнице в ее спальню.
Чем больше она рыдала и прижималась ко мне, тем сильнее я чувствовал, что задыхаюсь.
Желание прорваться сквозь стены этого дома и сбежать было настолько сильным, что я практически мог попробовать его на вкус.
Хотя у меня бы никогда этого не было.
Я физически не мог разорвать цепи, которые приковали меня к этому дому.
Этим детям.
Этой женщине.
Единственная отсрочка, которую я мог бы получить, была та, которую я взял для себя.
– Давай, мам, - пробормотал я, чувствуя тяжесть ее тела на себе, когда я пытался поднять ее наверх. – Ты должна помочь мне здесь.
Она этого не сделала.
Она не могла.
Потому что моя мать была такой же мертвой внутри, как и я.
Невероятно измученный, когда мы достигли верхней площадки, я подхватил ее на руки и пронес остаток пути до ее спальни.
Их спальня.
Это и его комната тоже, помнишь?
Мудак.
Игнорируя каждый мускул в моем теле, когда он кричал в знак протеста, мне удалось добраться до ее кровати, не свалившись в кучу. Уложив ее на матрас, я встал на колени у ее кровати и снял с нее тапочки, прежде чем перевернуть ее на бок лицом к окну.
– Мне жаль, Джоуи, - всхлипнула она, положив свои маленькие ручки под щеку. – Так жаль.
Я услышал слово, у меня было чувство, что на этот раз она может иметь в виду именно это, но я ничего не почувствовал.
– Тебе нужно держать свое дерьмо в руках, - ответил я ровным тоном, когда опустился на край кровати рядом с ней и порылся в ящике ее тумбочки. – Возможно, у тебя все в порядке с головой, но этим мальчикам не нужно этого видеть.
– Даррен, - тихо причитала она, сжимая мое предплечье. – Я хочу Даррена.
– Да,что ж, Даррен сбежал, - пробормотал я, сосредоточившись на бесчисленных блистерных упаковках с таблетками, отбрасывая пустые бутылочки из-под таблеток в сторону.
– Черт возьми, мам, что ты приняла?
– Как будто ты можешь судить меня, - рыдала она, уткнувшись головой в подушку.– Мне больно.
Я тоже. – Вот, - сказал я, наконец остановившись на бутылочке с таблетками, содержащей несколько таблеток валиума. – Возьми пару таких. Это снимет напряжение.
– Что, если он вернется?
– Кто? – Спросил я, слушая ее лишь вполуха, продолжая искать то, что хотел. Я знал, что они были здесь. Я, блядь, так и знал. – Даррен?
– Нет, - пробормотала она, проглатывая таблетки, которые я ей дал. – Твой отец.
– Ты знаешь, что произойдет, мам, - пробормотал я, мысленно вздохнув с облегчением, когда нашел полный флакон клоназепама. – Ты заберешь его обратно, - добавил я, засовывая бутылку в карман. – И все снова будет хорошо в мире Мэри Линч.
– Я твоя мать, - всхлипывала она, голос был невнятным. – Почему ты так сильно меня ненавидишь?
– Я твой сын, - ответил я, возвращая ей ее слова. – Почему ты так сильно меня ненавидишь?
– Потому что ты – это он, - невнятно произнесла она, отворачиваясь от меня.
– Да, - невозмутимо ответил я, вставая, ничего не чувствуя. – Я – это он, а ты еще хуже.
– Джоуи, подожди, - крикнула она, когда я двинулся к двери. – Мне жаль. Прости, детка… Пожалуйста, не оставляй меня.
– Проспись, мам,- невозмутимо сказал я, не желая оставаться рядом и быть ее личной боксерской грушей, пока она не отключится. – Мне нужно убрать дерьмо и накормить твоих детей.
Глава 85. Мы нашли любовь в безнадежном месте.
Ифа
С участием кина где-то, о чем знаем только мы, из автомобильной стереосистемы раздался взрыв, и мои хорошие нервы были разорваны в клочья, я остановилась возле террасы 95 Элк и заглушил двигатель. Потребовалось несколько минут, чтобы успокоиться, я опустила козырек и проверила свой внешний вид в крошечном зеркале.
Повторно нанеся на губы свежий слой черной вишни, я сжала губы и изобразила свою лучшую улыбку, прежде чем прерывисто вздохнуть и вернуть крышечку моей помады на место.
Ты можешь это сделать.
Он все еще твой Джоуи.
Он все еще там.
Верни его.
Вытащив свои волосы из хвоста, я распушила их по плечам и бросила галстук на пассажирское сиденье, а затем вылезла из машины.
Приготовившись к неприятностям, я обогнула испещренную граффити стену, окружающую их палисадник, не обращая внимания на обычные заросли травы и сорняков, и направился к входной двери, подняв кулак, чтобы постучать. Однако дверь открылась прежде, чем я успела постучать, и меня поприветствовала Шэннон.
– Боже мой.-Облегчение вспыхнуло в ее глазах, и она быстро схватила меня за руку и втащила внутрь. – Ифа.
– Привет, - ответил я хриплым от эмоций голосом, притягивая ее худенькое тельце в свои объятия и обнимая ее немного крепче, чем следовало. Я ничего не могла с этим поделать. В последний раз, когда я видела ее, я боялась, что это будет фактически последним. Видя, как она снова встает на ноги, избитая и в синяках, но с улыбкой на лице, мои гормоны беременности зашкаливали. – Я так чертовски волновалась за тебя.