Самой шокирующей частью всего испытания был хорошо одетый мужчина, ожидающий меня в упомянутой комнате ожидания.
– Джоуи Линч.- Джон Кавана поднял глаза от стола, за которым он сидел, и улыбнулся.– Мы встретились снова Какого хрена?
– Что ты здесь делаешь? – Спросил я, опускаясь на стул напротив него. – Ты не мой адвокат.
– Сегодня – да, - размышлял он, просматривая стопку документов, в которых, как я предположила, содержалось мое досье. Черт, зная мою удачу, весь чертов стек был посвящен мне. – Если ты возьмешь меня.
– Я разорен, - решил я выбросить там. – И без обид, по особняку, в котором ты живешь, и дизайнерскому костюму, который на тебе надет, совершенно ясно, что ты работаешь не бесплатно.
– И я на самом деле адвокат.
– Еще дороже.- Я пожал плечами, чувствуя себя растерянным. – Послушай, Джон, я ценю это, но я мог бы проработать год и никогда не смог бы позволить себе твои услуги, поэтому я просто попытаю счастья с представителем бесплатной юридической помощи.
– Я требую срочной встречи с вашими суперинтендантом, чтобы он объяснил мне в мельчайших подробностях, почему мой клиент демонстрирует очень четкие физические доказательства чрезмерной силы со стороны ваших коллег, - удивил он меня, обратив свои стальные голубые глаза на полицейского, задержавшегося у двери.– Что, прежде чем вы попытаетесь извиниться, я более чем готов подтвердить медицинским работником.
– Ваш клиент был арестован за драку. Он получил эти синяки от…
– Мой клиент – восемнадцатилетний мальчик с ужасающей, подробной историей домашнего насилия. Есть десятилетия сообщений о том, что он стал жертвой жестокого обращения с детьми со стороны своих воспитателей. Это не говоря уже о его еще более тревожной истории, когда его подвели как государство, так и полиция Сиочана в этом городе, - холодно вставил Джон. – Честно говоря, я поражен, что у вашего начальства хватило наглости вызвать этого мальчика к судье. Как только я закончу устраивать из них спектакль, я обращу свое внимание на длинный список стражей порядка, социальных работников и авторитетных фигур, которые подвели моего клиента и его семью.- Откинувшись на спинку стула, Джон рассеянно крутил ручку между пальцами, одновременно оценивая офицера. – Теперь, когда вы будете готовы, мы с моим клиентом займем комнату.
Покрасневший и кипящий от злости Гард развернулся на каблуках и вышел, оставив нас одних в комнате.
– Ну и дерьмо, - размышлял я, неохотно впечатленный. – Напрягаешь мышцы там, Джон?
– Всегда полезно практиковаться.
– Держу пари.
Он ухмыльнулся. – Итак, я представляю тебя?
– Есть ли у меня выбор?
– Нет, если ты хочешь избежать тюрьмы.
– Черт.- Подняв все еще скованные руки, чтобы почесать нос, я указал на стопку документов перед ним. – Это все обо мне?
– Каждую страницу, - ответил он, подталкивая стопку ко мне. – Спереди и сзади.
Плечи опустились в поражении, я откинулся на спинку стула и изучал его. – Почему вы мне помогаете?
– Почему ты ударил Райана?
Я пожал плечами. – Он сам напросился.
– Попробуй еще раз.
Я встретил его непреклонный взгляд, прежде чем выдохнуть и пробормотать: – Вы явно уже знаете почему.
– Побалуй меня.
– Потому что, если бы я этого не сделал, это сделал бы ваш сын, и ему есть что терять, черт возьми, гораздо больше, чем мне, - я прямо сказал ему. – Для вас этого достаточно?
Он не выглядел ни капельки удивленным моим признанием.
Потому что этот человек был умен.
Черт возьми, он был острым как бритва.
– Ты защитил будущее моего сына, и теперь я здесь, чтобы защитить твое, - наконец сказал он, скрестив руки на груди. – Звучит как честная сделка, если спросишь меня.
– За исключением того, что у меня нет ни одного из них.
– Я уверен, что моя жена оспорила бы это утверждение.- Он печально улыбнулся, прежде чем добавить: – Ты завоевал себе поклонника, Джоуи Линч.
– Ваша жена, - невозмутимо произнес я, подавляя желание застонать, когда внезапный приступ сильной боли и голода атаковал мои чувства. Черт, это никогда не уходило. – Не могу понять, как, когда ваша жена ни хрена обо мне не знает.
– И ты явно ни хрена о ней не знаешь – извини за выражение, - ответил он с ухмылкой.– У нее к тебе какие-то чувства.
Я сузил глаза, мгновенно заподозрив неладное. – Чувства.
Он кивнул. – Она хочет помочь тебе.
Я напрягся. – Мне не нужна ее помощь.
– Ах, но тебе это нужно?
– Вы можете просто перейти к делу?-Я прямо спросил его, чувствуя себя чертовски сбитым с толку. – Я не хожу вокруг да около. Просто скажите мне, чего вы хотите.
– Во-первых, я собираюсь вытащить тебя из этого бардака, - сказал он, поднимаясь на ноги. – А потом мы поговорим.
Слишком хорошо,что бы быть правдой – или безопасностью.
Джоуи Потратив в общей сложности за семь минут перед судьей Джон Кавана не только закрыл мое дело, но и каким-то образом сумел заставить судью – гребаного судью – сжалиться надо мной настолько, чтобы извиниться передо мной.
Если бы я не тонул в невыносимой боли от моего последнего падения, я был бы серьезно впечатлен силой убеждения этого человека.
Совершенно ахуевший, я сидел на пассажирском сиденье его дорогого Мерседеса после суда, слишком ошеломленный, чтобы спорить, когда он отвез меня обратно в поместье.
Мне что-то нужно.
Что угодно, чтобы снять напряжение.
Адреналин, который раньше бурлил в моих венах, давно покинул меня, оставив мое тело холодным до костей, и каждый прикрепленный ко мне мускул болел. Казалось, не имело значения, насколько яростно протестовал мой разум или сопротивлялось мое сердце; физическая боль от изъятия была слишком сильной для меня, чтобы справиться.
Я ненавидел себя за то, что не был достаточно силен, чтобы продолжать давить на это, но это было слишком велико для меня.
Это была слишком большая драка.
Я не смог победить.
– Сядь, Джоуи,любимый, - проинструктировала Эдель, когда я немного позже вошел в ее кухню. Чувствуя себя незваным гостем, я хотел быть где угодно еще. – Как ты себя чувствуешь? Как твое лицо? Как прошел суд? О, бедная любовь, ты вся избитая и в синяках.
– Дай мальчику немного передышки, милая, - сказал Джон, следуя за мной на остров.– Сядь, Джоуи. Мы можем поговорить.
Я не хотел садиться.
Я хотел говорить еще меньше.
Но я был обязан этому человеку своей свободой.
Если бы разговор был всем, чего он хотел в качестве платы за то, что спас мою задницу от тюрьмы, то я бы с радостью дал ему это.
Плюхнувшись на табурет за островком, мне пришлось подавить желание наброситься и отреагировать, когда его жена буквально положила руки на мою голову.