Выбрать главу

В комнате потемнело. У стены собрались мрачные тени.

Аксис поежился: по телу побежали мурашки. В этой башне можно ждать всякого, а мечи у дверей, пока до них доберешься…

Волновался не один Аксис. Тимозел, Гилберт и Арн сидели как на иголках.

Нервозность гостей не ускользнула от Огдена.

— Господа, не волнуйтесь, — спокойно произнес он. — Уверяю, вам не угрожает никакая опасность. Веремунд действительно отправился за фолиантом. Сейчас он его принесет.

И в самом деле, послышалось шарканье, и на лестнице, прижимая обеими руками к груди увесистый фолиант, показался брат Веремунд. Он подошел к столу, и фолиант грохнулся на столешницу. Огден повернул книгу к себе и стал перелистывать, шурша пергаментными листами.

Аксис вытянул шею. Листы были похожи один на другой. Текст каждого изобиловал витиеватыми завитушками, а верхние выносные элементы букв были удлинены и выписаны с нажимом, так что казалось, слова несут на себе пики. Необычными были и чернила: текст отливал всеми цветами радуги.

Перевернув несколько листов, Огден стал водить пальцем по строчкам.

— Вот то, что нужно: пророчество, — сказал он, удовлетворенно кивнув. — Оно составлено много тысячелетий назад, но в него до сих пор верят и авары, и икарийцы, хотя эти народы и различны по мироощущению и образу жизни. Сейчас я вам прочту его содержание.

Огден глубоко вздохнул и принялся за чтение, спотыкаясь почти что на каждом слове.

— Настанет день, когда родятся… Два чада, связанные кровью… Но кто… — Монах замолчал, протирая глаза. — Слишком темно. Веремунд, почему ты не принес назад плошку? Читай сам.

— Да я же вижу еще хуже тебя. Может, пророчество прочтет Боевой Топор?

— И то верно, — проворчал Огден. — Боевой Топор, у тебя молодые глаза. Думаю, справишься с чтением и при таком свете. Я раньше знал это пророчество наизусть, да сейчас подзабыл. Читай вот отсюда, — Огден ткнул пальцем в первую строчку.

Аксис повернул фолиант к себе. От многочисленных завитушек и переливчатых букв зарябило в глазах.

— Странный текст, да и чернила какие-то необычные, — обескураженно сказал он. — Ничего не понять.

— Ерунда! — зычно произнес Огден. — Сосредоточься, и ты справишься с этим текстом.

Вздохнув, Аксис снова уткнулся в книгу. Неожиданно он почувствовал, что у него кружится голова. К счастью, слабость быстро прошла, а текст, к его немалому удивлению стал отчетлив. В то же время Аксису послышалась музыка, нежная музыка ритмических переливов, раздававшаяся без внешнего звука, но легко и ясно воспринимаемая.

— Теперь мне кажется, я смогу прочесть этот текст, — сказал удивленно Аксис.

— Тогда читай, — мягко ответил Огден. —  Мы слушаем тебя.

Настанет день, когда родятся Два чада, связанные кровью. Но кто рожден Крылом и Рогом Невзлюбит названного Звездным: Горгрил, на Севере поднявшись, На Юг ведет бесплотных духов, И перед ледяной атакой И плоть и поле беззащитны. Чтоб мир спасти, от заблуждений Освободиться должен Звездный, Успеть вернуть Тенсендор к жизни, Конец кладя войне и сварам.

Аксис остановился.

— А что такое «Тенсендор»? — спросил он.

— Объясню позже, — ответил Огден, положив руку Аксису на плечо. — Пожалуйста, продолжай.

Коль Плуг, Крыло и Рог не сыщут Моста к взаимопониманью, Горгрил свое заслужит имя, Неся народам Разрушенье. Склони же слух ко мне, о Звездный, — Твоя тебя погубит сила, Коль применить ее напрасно, В пустом растратить поединке.. Власть развратит сердца и души Пределы стерегущих стражей; Очнувшись, девочка заплачет — И древняя волжба проснется; Со страстью распахнет объятья Жена в ночи убийце мужа; Развоплотившиеся души Над смертной запоют землею; И породит мертвец оживший Непредставимое исчадье, Самой природы оскорбленье. Тогда лишь сила, Тьмы темнее, Окажется отцом спасенья. Сплотятся воды в очи света, И Жезл светящийся исторгнут.

Аксис снова остановился. Звучавшая в его ушах музыка стала громче, торжественней.

— Продолжай, — послышался словно издалека голос Огдена.

Аксис встрепенулся, когда почувствовал, что ему сжали плечо.

Мне ведомо, внимай же, Звездный, — Волшебный жезл тебе поможет Оборотить во прах Горгрила И лед его разбить в осколки. Но даже силой обладая, Ты на стезе стоишь непрочно: Ведь на тебя замыслил худо Предатель, что с тобою рядом. Не позволяй любовной боли Тебя осилить — то погибель. Одна лишь ненависть питает Мощь Разрушителя, но это Его, а не твоя дорога — Во всепрощении спасенье Души Тенсендора народов.