— Ты создал монстра, — соглашается она, проводя пальцем по изгибу моего рога.
— Я хочу доставить удовольствие своему монстру, — говорю я ей и представляю, как укладываю ее на меха, мой рот между ее бедер. Я ничего не хочу больше, чем этого. Ничего.
— Тогда положи на меня свои руки.
— Я бы прильнул к тебе губами, Эл-ли. — Я осторожно укладываю ее на меха, а затем снимаю с нее леггинсы. Она уже полуобнажена, моя пара, но через несколько мгновений она оказывается полностью обнаженной. — Я бы поцеловал твое влагалище и лизал тебя до тех пор, пока ты не закричишь.
Она ахает и слегка извивается на мехах, возбужденная этой идеей.
— Ты бы сделал это?
Я стону. Моя бесстрашная пара.
— Это доставило бы мне огромное удовольствие. Ты даже не представляешь, насколько.
Руки Эл-ли опускаются к бедрам.
— Тогда я сделаю то же самое с тобой, как только кончу.
Ах, моя прекрасная пара.
— Очень красивая. — Я наклоняюсь и запечатлеваю поцелуй на внутренней стороне ее колена, затем на мягкой внутренней стороне бедра. Ее тело дрожит, когда я подхожу ближе, ее запах сводит меня с ума. У меня слюнки текут при мысли о том, что я смогу попробовать ее на вкус. Есть поговорка, что нет ничего вкуснее, чем оказаться между бедер своей второй половинки. Я ждал этого много дней, и мой кхай поет настойчивую песню согласия.
Я целую ее бедро, и она слегка вздрагивает, когда я делаю паузу, а затем раздвигаю ее бедра шире, чтобы я мог насладиться ею. Ее розовые складочки открыты моему взгляду, влажные от желания, и я не могу удержаться, чтобы не лизнуть ее долго и медленно. Сдавленный стон, который она издает, заставляет мой член пульсировать от желания. Я хочу большего. Я раздвигаю ее складочки и зарываюсь лицом в ее сладость.
Эл-ли вскрикивает, выгибаясь дугой, и я обхватываю рукой ее бедро, удерживая ее неподвижно, чтобы я мог лизнуть ее. Я уже пристрастился к ее вкусу. Мне нужно испытывать это каждый день, нужно просыпаться с ее вкусом на своих губах. После долгих дней прикосновений я знаю, какие ласки ей нравятся больше всего, и я использую свой язык, чтобы подарить ей их. Я обвожу маленькие круги вокруг ее третьего соска и провожу языком по ее чувствительной плоти долгими, томными движениями, пока она не прижимается к моему лицу, ее дыхание учащается от возбуждения. Ее руки порхают по моей гриве, по моим рогам, как будто она хочет держаться, но не хочет меня беспокоить. Как будто я остановлюсь, пока она не закричит. Я провожу языком по ее сладости и ласкаю ее сердцевину, затем просовываю кончик языка внутрь нее.
На этот раз она вцепляется в мои рога и громко стонет. Ее кожа покрывается мурашками, и свежая волна сока покрывает мой язык — верный признак того, что моя пара уже вот-вот кончит. Довольный тем, как быстро я могу доставить ей удовольствие, я возвращаюсь языком к ее третьему соску и дразню его, пока она не издает тот задыхающийся, сдавленный звук, который говорит мне, что она почти у цели. Я не останавливаюсь, лаская ее языком снова и снова.
Она кончает, напрягаясь всем телом и слегка вскрикивая, и я слизываю ее оргазм, наслаждаясь ее вкусом на своих губах. Моя пара. Моя.
Ничто — никто — никогда не разлучит нас, решаю я. Если племя не захочет меня, мы уйдем. Мы создадим наше собственное племя, если потребуется.
Я просто хочу, чтобы моя Эл-ли была счастлива. Если она счастлива, мне все равно, где я буду жить.
Глава 14
БЕК
Мы остаемся в нашей маленькой пещере еще на два дня, прежде чем нагрузить сани съестными припасами и отправиться обратно в деревню. Эл-ли настаивает на том, чтобы нести рюкзак, хотя я бы с радостью взял на себя ее ношу вместо нее. У моей пары свирепый дух, но она все еще худее, чем мне хотелось бы. Сани полны свежего мяса животных и кореньев, которые мы собрали во время наших прогулок за последние несколько дней, так что мы возвращаемся в племя не с пустыми руками. Вернуться в деревню пешком несложно — не более нескольких часов, — но по мере того, как мы идем, я замечаю, что Эл-ли придвигается ко мне все ближе и ближе, пока к тому времени, когда мы добираемся до шкива, она практически не держится за мой ремень.
Она нервничает. Боится. Я хочу спросить ее, почему она боится, спустя столько времени. Прожив у ша-кхаи несколько дней, прежде чем прийти ко мне, но я знаю ответ. Она счастлива со мной в пещере и чувствует себя в безопасности.
И она не верит, что так будет продолжаться и дальше.
Мне больно думать о том, что она так полна страха. Мои люди — хорошие люди. Я знаю, что со временем ее страхи пройдут, но до тех пор она будет беспокоиться. Тогда я должен сделать все, что в моих силах, чтобы она чувствовала себя в безопасности. Мы делаем паузу, чтобы она могла отдохнуть, и каждый раз я прижимаю ее к себе и целую, чтобы отвлечь. Возможно, это не очень успокаивает — поощрять наших кхаи, но если она будет думать о спаривании, возможно, она не будет так сильно беспокоиться о возвращении в племя.