Стиры всегда слыли великолепными слугами королей. Отец Ульрика вот уже третье десятилетие занимал пост первого министра. Его место было за спинкой трона Асуры.
- Чаю, Фрейя? – улыбнулась натянутой улыбкой Астрид, протягивая мне чашку.
Я растерянно оглянулась, не зная, как быть. В конце концов, кое-как пристроила цветок на пустое блюдце, отерла заледеневшие пальцы салфеткой и приняла чашку.
Осторожно села в угол дивана, на самый краешек сиденья. Напиток в чашке был странного, насыщенно-голубого цвета.
- Это редкий чай. Я привёз его из странствий. Напоминает ваши глаза.
Ульрик бесцеремонно уселся рядом, положил руку на спинку дивана позади меня. Я отодвинулась ещё дальше на край, потому что эта смущающая рука почти касалась моих волос.
Осторожно пригубила чай.
Вкус был странный. Пряный, с горчинкой.
- Пейте, вкус расцветает только, пока он горячий. Вам нравится?
Я не поняла. Скорее, нет. Но сказать было бы верхом неприличия.
К тому же первый же глоток прокатился по горлу и осел в желудке колюче-горячим сгустком, и у меня закралось подозрения, что чай непростой. Ульрик служил на почётной должности дальнего разведчика – Асура отправляла таких в разные концы земли, чтобы приносили ей слухи и сплетни, докладывали о том, какие новости у соседей. Хотя Гримгост высокомерно считал себя величайшим королевством земли и мы не поддерживали дипломатических отношений ни с одной из соседних держав, Асура хотела знать, если кто-нибудь возвысится достаточно, чтобы бросить вызов нашему могуществу или покуситься на богатства, которые таили в себе Вечные горы.
Иногда отправляла даже Фенрира, но брат давно утратил вкус к таким путешествиям. Я знала, чего он искал и чего так и не смог найти, и что наполняло его душу молчаливой тоской.
Ульрик явно путешествовал с куда большим удовольствием. Его одежда и украшения были странными и непривычными, они вызывали при дворе завистливые мужские взгляды и восторженные – женские.
Было волнительно и непонятно, отчего такой парень обратил внимание на меня. Кажется, Астрид считала так же, потому что то и дело бросала на нас беспокойные взгляды. Пока я сидела прямо, будто палку проглотила, и пыталась согреть пальцы об чашку.
Йорген расспрашивал друга о последней поездке – Ульрик добрался до далёких гор к югу от северных пустошей, но так и не смог проникнуть дальше.
- Перевалы охранялись, - небрежно проговорил блондин, довольно щурясь. Свою чашку он выпил до дна.
- Неужели тамошние дикари держат стражу на каждой захудалой горной тропинке? – хмыкнул Йорген, забрасывая в рот сахарный леденец.
Пирожных на столе я не увидела.
- Им нет в этом никакой необходимости, - пожал широкими плечами Ульрик. – Перевалы у этих варваров охраняют дикие звери. Отвратительные чудовища! Просто гигантские твари с колоссальными клыками. Я доложил Её величеству, что южное направление бесперспективно, и Гримгосту нет смысла завязывать торговые отношения с Таарном. Вряд ли настолько дикие племена могут предложить нам хоть что-то, заслуживающее внимание.
- Разве что шкуры своих монстров, - рассмеялся Йорген. – Почему ты не привёз парочку?
Ульрик поспешил перевести разговор и принялся расписывать богатство торговых ярмарок вольных городов, что раскинулись у подножия Вечных гор.
Таарн…
Название прокатилось по коже невидимым ветром, осело на языке манящим привкусом тайны.
Хотела бы я когда-нибудь увидеть, что за чудища водятся в дальних землях – такие страшные, что смогли напугать даже нашего доблестного разведчика. Может, когда-нибудь я осмелею достаточно… а впрочем, к чему пустые мечты! Женщинам из племени асов редко дозволяется покидать пределы Вечных гор. Наш удел – замужество и продление рода. Из века в век в нашем древнем народе рождается всё меньше и меньше детей. Королева недавно провозгласила, что возьмет под личный контроль надвигающуюся проблему вымирания асов. Если так пойдет дальше, скоро некому будет воевать с йотунами, и каменные великаны наконец-то выдавят нас из долин и ущелий, за которые мы много лет вели ожесточенные сражения.
Я пропустила момент, когда Ульрик придвинулся ещё ближе, потянувшись за каким-то угощением, да так и остался – касаясь моего бедра ногой.
Двигаться дальше мне было некуда.
Такая близость ужасно смущала, но я не видела ни единого выхода из ситуации, который не выставил бы меня в нелепом свете.