- Но тьма в человеке порождается грехами?
- Это так, - отвечал Учитель, кивнув головой.
- Как же в краткой форме можно изложить закон поведения любого человека в обществе, чтобы люди могли встать на путь очищения от своих грехов?
- Твой вопрос сложен, - сказал Учитель, предварительно немного помолчав, - ибо все что мы выше с тобой раскрывали, трудно вместить в несколько строчек. Постой-ка! - Учитель задумался, а затем продолжил, - это, примерно, можно сжато сказать, сказать... - Учитель повторил последнее слово, чтобы за это время подготовить свое изречение.
- Итак во всем, - уверенно заговорил он, - как хотите, чтобы с вами поступали люди, так поступайте и вы с ними; ибо в этом закон и пророки.[109]
- Великолепно! - воскликнул Иисус. - Ведь человек всегда хочет получать наслаждение, благо, радость, любовь... а значит, все это он должен проявлять и по отношению ко всем, кто его окружает.
- Ничто, входящее в человека извне, - как бы размышляя, произносил Учитель, - не может осквернить его; но что исходит из него, то оскверняет человека.[110]
- Здесь, видимо, в притче речь идет о плоти и душе - сердце?
- Угадано верно, - говорил Учитель, - ибо ничто, извне входящее в человека, не может осквернить его, потому что не в сердце его входит, а в чрево, и выходит вон, чем очищается всякая пища.[111]
- Исходящее из человека оскверняет человека, - изрек Иисус на основании вышесказанного Учителем, - или исходящее из уст - из сердца исходит; сие оскверняет человека.[112]
- Ибо извнутрь, - продолжал Учитель, - из сердца человеческого, исходят злые помыслы, прелюбодеяния, любодеяния, убийства, кражи, лихоимство, злоба, коварство, непотребство, завистливое око, богохульство, гордость, безумство.[113]
- Все это зло извнутрь исходит, и оскверняет человека; а есть неумытыми руками - не оскверняет человека,[114] - уверенно закончил Иисус фразу Учителя.
- Поистине, так оно и есть...
- Получается, что человек и порождает зло, коль зло извнутрь исходит из человека...
- Да, но порождающий зло и пожнет зло, - утвердительно заключил Учитель.
- Тогда можно сказать и так: добрый человек из доброго сокровища сердца своего выносит доброе, а злой человек из злого сокровища сердца своего выносит злое; ибо от избытка сердца говорят уста его.[115]
- Истинны твои слова, - похвалил Учитель Иисуса, а затем заговорил притчевым языком. - Нет доброго дерева, которое приносило бы худой плод; и нет худого дерева, которое приносило бы плод добрый. Ибо всякое дерево познается по плоду своему; потому что не собирают смокв с терновника, и не снимают винограда с кустарника.[116]
- А не может ли быть образ дерева и плода связан с союзом учителя и ученика?
- Такую аналогию провести можно, - ответил Учитель и затем добавил: ученик не бывает выше своего учителя; но, и усовершенствовавшись, будет всякий, как учитель его. Довольно для ученика, чтобы он был, как учитель его.[117]
- А относится ли это к Мессии?
- Что ты имеешь в виду? - спросил Учитель Праведности.
- Я думаю, - начал излагать свою мысль ученик Иисус, - что Мессия в детстве должен быть учеником, и, когда возмужает, он станет выше своего учителя.
- Да, такое возможно для Сына Божиего, - задумавшись, ответил Учитель.
- Народ Израиля ждет Мессию. Он что, уже на Земле? Мессия уже во плоти?
- Возможно, и во плоти, - загадочно ответил Учитель, а затем добавил, как будто перед ним сидело много учеников, которые должны покинуть эту школу: - Не давайте святыни псам и не бросайте жемчуга вашего пред свиньями, чтоб они не попрали его ногами своими и, обратившись, не растерзали вас.[118]
"Мессия на Земле", - подумал Иисус. И вдруг он заметил, что Учитель Праведности стал исчезать, а сам он погрузился во тьму.
Когда Иисус открыл глаза, то поистине было темно. Приподняв накидку, он удивился, ибо была ночь. Все также на небосводе в виде алмазной россыпи, блистали звезды, а растущая луна пребывала в своей кульминации...
Иисус был счастлив. Он встал на колени и стал Благодарить Господа Бога за такую удивительную информацию, которая поможет ему, как Пастырю народа, давать ответы и разъяснения на всевозможные вопросы людей, ищущих путь к счастью. Иисус делал поклоны, припадая ниц к земле, и Благодарил Бога... Когда Иисус почувствовал от поклонов небольшую усталость, он поправил свои песочные ясли и возлег. Вся душа его была наполнена огромной любовью к Богу, которая вырывалась из его плоти и хотела обнять пустыню, Землю, человечество, небо... От блаженной радости он закрыл глаза и погрузился в сладостный сон. Природа пустыни нежно напевала ему убаюкивающую песнь: "Мир тебе! Мир всем!"
Мир всем!
Глава 8
ПОСВЯЩЕНИЕ
Не открывая глаз, хотя он ощущал, что было светло, Иисус пытался вспомнить свой сон. Сны были разные, но в этих снах он пребывал как Учитель и наставлял тех, кто его слушал. Он себя ощущал учителем-посвященным и вокруг него послушно сидели ученики-отроки, в которых сияла отроческая невинность. Они своими сверкающими очами жадно и с любовью смотрели на него и пытались впитывать в себя все те знания, которые излагали его уста. Каждый из этих отроков привлекал к себе своей неподдельной красотой... Картина этого сна сменилась, и он увидел, как он, являясь Иерофантом, обнимал и целовал в губы прекрасного юношу, который должен был пройти впервые посвящение через смерть. Юноша крепко обнимал его и удерживал в своих объятиях, а через свой поцелуй в уста пытался передать ему всю свою любовь. Иисус нежно, по-матерински, успокаивал его. Когда юноша был готов к посвящению и лег на каменную плиту, закрыв глаза, он еще раз нежно поцеловал черешневые губы юноши, как бы говоря: "Верь, все будет хорошо. Моя любовь будет оберегать тебя. Будь спокоен. С Богом!"
Картина сна снова изменилась. Он увидел себя Учителем среди людей, которые следовали за ним, а он их наставлял на путь Божий. Вот к нему подступили религиозные учителя народа и стали спрашивать его, искушая. Они говорили: "По всякой ли причине позволительно человеку разводиться с женою своею?"[119] Вдруг в его руках оказался древний свиток, и когда он раскрыл этот свиток, то сказал им в ответ: "Не читали ли вы, что Сотворивший в начале мужчину и женщину сотворил их?"[120] И далее сказал: "Посему оставит человек отца и мать и прилепится к жене своей, и будут два одною плотью, так что они уже не двое, но одна плоть. Итак, что Бог сочетал, того человек да не разлучает".[121]
Тут в его мыслях проявился образ прекрасного юноши с бронзовой кожей, и опять послышались слова: "Когда я люблю, то сливаюсь с объектом любви! Подобное происходит с мужем и женой. Так два становятся как одно и обретают плоть".
Эти мысли прервали религиозные учителя народа, которые продолжали его спрашивать, говоря ему: "Как же Моисей заповедал давать разводное письмо и разводиться с нею?" А он им отвечал: "Моисей, по жестокосердию вашему, позволил вам разводиться с женами вашими; а сначала не было так; но Я говорю вам: кто разведется с женою своею не за прелюбодеяние и женится на другой, тот прелюбодействует; и женившийся на разведенной прелюбодействует. Вы слышали, что сказано древним: "не прелюбодействуй".[122]
Но вот и эта картина сна исчезла, и появилась другая: его окружили ученики - взрослые мужчины разных возрастов. Тема беседы о жене и муже и прелюбодеянии происходила в небольшом уединенном круге. Ему показалось, что все они говорят единым голосом: "Если такова обязанность человека к жене, то лучше не жениться". Он же сказал им: "Не все вмещают слово сие, но кому дано; ибо есть скопцы, которые из чрева матернего родились так; и есть скопцы, которые оскоплены от людей; и есть скопцы, которые сделали сами себя скопцами для Царства Небесного. Кто может вместить, да вместит".[123]
Эта картина сна растворилась, и Иисус себя увидел стоящим на небольшой горе, а ниже от него расположилось множество народу. Он медленно оглядывал всю эту волнующуюся массу, которая постепенно, затаив дыхание, устремляла свои взоры на него. Он раскинул свои руки по сторонам, пытаясь обнять весь пришедший народ, и воскликнул: "Радуйтесь! Царствие Божие приблизилось. Блаженны..! Блаженны..! Блаженны..!" Он даже не заметил как вся эта человеческая масса превращалась в черное месиво, которое надвигалось на него, гора под ним уменьшалась, и вот он был поглощен... Из его уст только вырывалось: "Боже, помоги им! Они не ведают..! Боже, помоги им... помоги им".