Последнее, конечно же, касалось их обеих. И Фиона, и ее сестра не тешили себя надеждами относительно желания деда прилагать какие-либо усилия в этом направлении.
– Я исполнил свой долг, – сказал он жестко, не допуская возражений. – Сделал все, что от меня зависело. Наша семья ведет свою историю от Завоевателя, и я не могу допустить, чтобы разразился скандал.
А скандала, связанного с историей двух девочек, которые чудом выжили на улице, не случилось бы вообще, если бы они исчезли и никогда не появились в этом доме.
Фиона почти физически ощутила прилив паники. Куда им идти? С той поры, когда их существование на улице зависело полностью от нее, прошло довольно много времени – целых восемь лет. Сохранился ли ее опыт? Остались ли навыки, необходимые для такой жизни? Как они смогут прожить на двадцать пять фунтов?
Слушать брюзжание маркиза ей не хотелось, и, не говоря ни слова, Фиона направилась к двери.
– Ну и куда вы теперь? – хрипло бросил ей вдогонку дед.
Фиона, изо всех сил стараясь сохранять спокойствие, обернулась и холодно произнесла, чуть приподняв брови, даже не представляя, насколько точно скопировала его:
– Не думаю, что это может быть вам интересно, сэр.
Но ее сердце уже отстукивало ответ на вопрос: домой! Конечно же, назад в Эдинбург, такой родной, где ей известно все – улицы, люди, цены на продукты…
– Напротив, очень даже интересует, – быстро возразил маркиз, и, казалось, в горле у него что-то булькнуло. – Я должен быть уверен, что вы больше не сделаете ничего такого, что может запятнать честь нашей семьи.
Впервые за время разговора почувствовав что-то похожее на удовлетворение, девушка улыбнулась – наконец-то представилась возможность хоть как-то отомстить за все, что им с сестрой пришлось пережить под этой крышей.
– В таком случае, дедушка, боюсь, что вас ждет страшное разочарование, – произнесла она и направилась к выходу.
Через несколько мгновений дверь за Фионой Фергусон плотно закрылась. На человека, с которым когда-то связывала надежду на спасение, она больше не взглянула ни разу.
Глава 1
Алекс Найт не мог поверить в реальность произошедшего. Однако действительно, как последний простак, он стоял в белом зале замка Хоузворт перед захлопнувшейся перед носом дверью.
– Черт-те что!
Он скакал без остановки три дня, чтобы сообщить маркизу Лейбурну лучшую из новостей, какую только можно ожидать, а старый ублюдок так его огорошил.
Стоявший рядом с ним Чаффи Уайлд, в изумлении раскрывавший рот, будто выброшенная на берег форель, наконец, почесывая толстым пальцем нос, вымолвил:
– Может, я чего-то не понял? Он что, действительно только что сказал, что выбросил своих внучек на мороз?
– Да, – кивнул Алекс, продолжая смотреть на дверь, которую захлопнул старик. – Полагаю, именно это он и сделал.
С этими словами молодой человек распахнул дверь и вбежал в холл.
Маркиз поднимался по белой мраморной лестнице, едва касаясь ладонью перил. Спина его была столь же безукоризненно пряма, как и мораль, на обладание которой он претендовал. Если бы старик не двигался, Алекс вполне мог бы принять его за одну из статуй, украшавших лестницу.
– Всего одно слово, сэр!
Маркиз даже не остановился.
– Мне больше нечего добавить.
– Может быть, вы не так поняли… – Алекс старался говорить как можно сдержаннее и доходчивее. – Ваш внук жив, и с него сняты обвинения в измене. Герцог Веллингтон даже похвалил его за храбрость. Это же отличная новость!
Но, как оказалось, не для маркиза.
– Вы полагаете, что я плохо слышу?
– Я полагал, что вы неправильно меня поняли. Иначе, как благородный человек, вы не гуляли бы спокойно, не будучи уверенным, что ваши внучки в безопасности.
Сохраняя на лице абсолютное непонимание, маркиз даже не приостановился, когда произнес ледяным тоном:
– Вы сомневаетесь в моей чести, сэр? В моей?
– О какой вы говорите чести? – выпалил Алекс. – Человек чести никогда не оставит без заботы беззащитных женщин, несмотря ни на какие слухи. Где они?
Маркиз неопределенно махнул рукой.
– Они уехали после вашего последнего визита. Теперь все это меня больше не касается.
У Алекса перехватило дыхание. Он неоднократно слышал выражение «приходить в ярость», но только сейчас до конца понял, что оно означает. Доставив известие о смерти Йена, он оставил Фиону в совершенно подавленном состоянии, но оставил на этого человека.