– Расслабься, не нервничай, – призывает Атлас. – Просто сделай шаг, Селеста. Все дело в движении и последовательности, помнишь?
Его голос низкий и грубый, от него у меня мурашки бегут по спине. Я крепко сжимаю клюшку и устраиваюсь поудобнее, стараясь не обращать внимания на трепет в животе.
Мирное щебетание птиц и шелест листьев на близлежащих деревьях напоминают мне о необходимости дышать. Сосредоточившись, я отбиваю мяч, но он отклоняется вправо вместо того, чтобы лететь прямо к лунке.
– Я ужасна, – восклицаю я, чувствуя смущение.
– Ты не ужасна, – успокаивает он меня. – Ты становишься лучше.
Я нервно смеюсь.
– Спасибо.
Уголки его губ приподнимаются.
– Не волнуйся. У тебя все получится.
Мы молча подходим к следующей лунке.
– Спасибо, что был терпелив со мной.
– Конечно. Я хочу видеть, как ты совершенствуешься. Не забывай следить за мячом и доводить дело до конца.
Его замах плавен и легок, как будто он обладает какой-то тайной сверхспособностью в гольфе.
Я киваю, помня его инструкции относительно моей очереди, но у меня не получается ударить по мячу изящно. Мяч ударяется о край клюшки и улетает в кусты, отчего стая птиц с пронзительными криками взлетает в воздух в знак протеста. Мое лицо горит, и я раздраженно вздыхаю. Что же такого хорошего в гольфе?
Мой энтузиазм к игре в гольф быстро угасает. Я испытываю искушение выплеснуть свой гнев на идеально подстриженную траву, но вместо того, чтобы закатить истерику и показаться неблагодарной, я с тяжелым вздохом бросаю клюшку и собираю горсть разбросанных мячей.
Я подбрасываю их в воздух, с благоговением наблюдая, как они описывают идеальную дугу, прежде чем упасть в мою раскрытую ладонь. Я повторяю это действие до тех пор, пока все три шарика не начинают вращаться в воздухе.
– Почему ты так на меня смотришь? – спрашиваю я.
– Например, как?
– Как будто я экспонат в зоопарке.
– Это впечатляющий трюк, – восхищается Атлас. – Где ты научилась жонглировать?
– Я выросла в цирке. Мои родители были артистами, и мой брат тоже.
– А ты нет, – констатирует он, как ни в чем не бывало.
Я пожимаю плечами.
– Я присматривала за животными. У меня нет никакого таланта.
– Я не согласен, – говорит он.
Я никогда не чувствовала, чтобы кто-то смотрел на меня так пристально. Его глаза темны, как полуночное небо, и полны непостижимых тайн. Между нами пробегает электрическая искра, и к моим щекам приливает жар.
– Атлас...
– Знаешь, если ты и дальше будешь так на меня смотреть, я забуду, что я твой босс, – говорит он.
Я вздергиваю подбородок.
– Это проблема? – спрашиваю я, наблюдая, как у него раздуваются ноздри.
Что мне нужно сделать, чтобы уговорить его рискнуть?
– Я слышала, что неподалеку есть скрытый водопад, и я хотела бы его увидеть, – предлагаю я, указывая в сторону леса.
Атлас замолкает, с беспокойством вглядываясь в густую листву.
Я закатываю глаза в притворном раздражении.
– Да ладно тебе. Я тебя защищу.
Он смеется.
– Хорошо, но давай будем осторожны, – отвечает он.
Он следует за мной, пока я пробираюсь между деревьями в лес. По мере того, как мы углубляемся в лес, деревья становятся выше, и ветви над нами закрывают солнечный свет. Единственные звуки – это хруст наших шагов по сухим листьям и случайный шорох кустов, когда мелкие животные убегают прочь.
Мы проходим совсем немного, прежде чем выходим на поляну. Легкий ветерок треплет мои темные волосы. Я откидываю прядь с лица и улыбаюсь Атласу.
Атлас – самый мужественный мужчина, которого я когда-либо видела, или встречала, или могла представить в своих самых смелых и ярких фантазиях. Он всегда контролирует ситуацию и доминирует в любом пространстве. Мне нужно нажимать на его кнопки, если я хочу привлечь его внимание, но сейчас я главная. Я собираюсь заставить его потерять контроль.
– Я не вижу водопада, – говорит он с притворной серьезностью, когда понимает, что я натворила.
– Может, я просто хотела остаться с тобой наедине, – говорю я.
– Ты знаешь правила, – говорит он, имея в виду правила на рабочем месте.
– Расслабься, Атлас, – шепчу я соблазнительным голосом. – Мы не на работе.
Его глаза впились в мои, и его пристальный взгляд пробудил во мне глубокое желание.
– Не искушай меня, – выдавливает он сквозь зубы, прежде чем стиснуть зубы так громко, что заскрипела эмаль.
Его глаза сканируют мои, его рот в нескольких дюймах от меня.
Я подхожу ближе и кладу руки ему на грудь.
– Почему? Что ты собираешься со мной сделать?
Атлас издает низкий рык, и когда он прижимается ко мне, мое тело загорается. Пульсация между ног усиливается, когда он наклоняется ближе, подтверждая, что то, что я чувствую, не одностороннее. Твердая выпуклость, упирающаяся мне в живот, говорит о том, что он хочет меня так же сильно, как и я его. Медленными, обдуманными движениями я опускаюсь на колени и провожу руками по его мускулистым бедрам.
– Что ты делаешь, Селеста? – рычит он хриплым голосом, что только подливает масла в огонь, бушующий внутри меня.
– Выражаю тебе свою признательность за твою сегодняшнюю помощь, – мурлычу я, хлопая ресницами.
Намеренно медленными движениями я расстегиваю молнию на его брюках.
– Черт, Селеста, – рявкает он, заставляя меня встать.
– Почему? Ты этого не хочешь? – спрашиваю я, когда он ставит меня на ноги. – Тебе это не нравится?
Он слегка отстраняется, его глаза изучают мое лицо.
– Мне это нравится слишком сильно. Что, если это вызовет изменения?
– Ты ведь надел свой корсет, не так ли? Я почувствовала его у тебя под одеждой.
– Это не защита от сильных эмоций, Селеста.
– Может, хоть раз перестанешь слишком много думать? Я верю, что ты не причинишь мне вреда, Атлас.
Пока он ходит взад-вперед с расстроенным выражением лица, меня переполняет чувство вины. Я вмешиваюсь во что-то, чего не понимаю, и мое сердце разрывается, когда я вижу, как ему больно, особенно когда я несу за это ответственность. Атлас продолжает двигаться, расхаживая вокруг меня по кругу и сводя меня с ума.
– Прости, – шепчу я.
Он перестает расхаживать и поворачивается, чтобы посмотреть на меня.
– Простить за что?
Я в отчаянии развожу руками.
– За то, что причинила тебе боль.
– Дело не в тебе. Я расстроен сложившейся ситуацией.
Он молча делает шаг ко мне. Затем еще один, пока не оказывается так близко, что мне приходится вытягивать шею, чтобы выдержать его взгляд.
– Я расстроил тебя своей реакцией?
Я киваю, опуская руки по швам.
Атлас наклоняет голову, и я думаю, что он собирается поцеловать меня, но его губы касаются моей шеи. Его теплое дыхание касается моей кожи, когда он слегка дразнит, целуя, покусывая и скользя по ней. Его теплое дыхание на моем лице и мускусный аромат его кожи пробуждают все мои чувства.