Похоже, последняя команда и послужила сигналом к атаке. «Поцеписты» одновременно выхватили пластмассовые бутылки, наполненные жёлтой пенящейся жидкостью. Бутылки эти были «переоборудованы» в брызгалки, по образцу давних, школьных.
Жёлтые струи, красиво изгибаясь, полились на головы повскакавших с мест народных избранников. В зале истошно запахло пивом.
— Да уберите вы этих писающих мальчиков! — раздался истерический мужской голос из зоны фракции ЛДПР.
Всех находчивее оказалась депутатка–коммунистка из бывших актрис. Она ловко открыла обычный зонтик в смешных ромашках и спряталась под ним. Зал гудел.
— Охрана, где охрана? Выведите этих хулиганов! — надрывался осипший спикер.
Растерянный Голубков по–прежнему стоял на трибуне, почти с ужасом наблюдая за происходящим. И только когда розовощёкий лидер «поцепистов» при поддержке «писающего» хора сторонников трижды проорал: «Руки прочь от Голубкова!», Николай Геннадьевич опомнился:
— Товарищи! Это провокация! Это форменная провокация! Выведите этих подонков из зала! И кто их вообще сюда пустил!? — кричал он в микрофон, возмущённо потрясая руками. Но его, кажется, никто не слышал.
На балконе как раз затеялась потасовка между охранниками и «поцепистами». Депутаты все как один наблюдали за процессом очищения думского балкона. Наряду с поцепистами досталось и журналистам, и даже студентам, которые здесь уж точно были совсем не при чём. «Поцепистам» скручивали руки, они же продолжали скандировать нечто новое, уж совсем бредовое:
— Голубков — чемпион! Голубков — чемпион! Голубков — чемпион! — разносилось, потихоньку стихая, под сводами зала.
Наконец, всё стихло. Если не считать ропота самих депутатов. Мокрые, озлобленные, воняющие пивом народные избранники отряхивали свои пиджаки, брюки, юбки и громко возмущались.
— А я ведь предупреждал! — радовался депутат Мазуркин.
— Надо поставить вопрос о запрете присутствия посторонних в зале! — бубнил толстый элдэпээровец.
— Кто–то всё это неплохо срежиссировал, — со знанием дела заявила актриса–коммунистка, складывая свой зонтик с ромашками.
Катя была довольна. Участь антипивного закона была, можно сказать, решена.
Блестящая стратегия Лёвки под кодовым названием «Тройной удар», похоже, сработала. Нет, не зря она тогда выдернула его с берега великой русской реки Волги.
Сначала хорошо пошёл якобы рекламный ролик с плясками опившихся пивом балерин вокруг Пивного озера с последующими необратимыми метаморфозами. Роскошный митинг матерей и проституток возле Думы тоже был организован Лёвкой прямо–таки на «ура». И вот теперь перформанс в самой Государственной Думе. Просто супер!
Конечно, пришлось потратиться на ролик и, особенно, на его прокрутку по всем каналам. Митинг матерей–проституток множество раз и совсем забесплатно показали не только по центральным, но и по региональным каналам. Похоже, не меньший резонанс ждал и акцию «писающих мальчиков». Тем более, что в последнем случае пострадали и сами журналисты. Так что отработают на «ура», можно сказать, за голую идею.
И главное: Катин враг, Николай Геннадьевич Голубков, был умыт по полной программе. Ведь с ним произошло самое страшное, что может случиться с народным избранником. Его выставили на посмешище перед всей страной. И поделом. Не обижай, депутат Голубков, депутата Чайкину. Не становись на дороге, супостат!
Пиджак, впрочем, придётся в чистку отдавать, — вздохнула депутат Чайкина, выходя из зала заседаний. Спикер вынужден был объявить получасовой перерыв, дабы «описанные» депутаты смогли привести себя в порядок.
Ах, эти серые глаза…
Глаза, точнее, один приоткрывшийся глаз оказался красным. Как у вампира после удачной вечеринки. Глаз печально моргнул и закрылся, как шторкой, веком, на котором оставалась не до конца смытая угольная подводка. Она–то как раз и создавала иллюзию серых глаз. Когда они, глаза, на самом деле были совершенно закрыты.
Господи, у меня наверняка тоже вампирий взгляд, — устало подумала Нюша.
Это как же их угораздило так вчера напиться!
А начиналось всё чинно, благородно. После цирка они поехали в Перелыгино. Свою машину Иннокентий оставил на цирковой стоянке.
— Хочу расслабиться, — объяснил он. — Потом или такси вызову, или у Тухачевских зависну. Мы, кстати, приглашены к ним на шашлыки.
Перед шашлыками Нюша заскочила в номер переодеться. Ведь гораздо более правильный наряд для ночного пикника не открытое платье с бриллиантами, а кроссовки, джинсы и тёплый свитер. Не кормить же охочих до её вкусной крови жадных подмосковных комаров!..