— Вообще–то он гуляет сам. Под нашим присмотром или с кем–то из водителей. Иногда его выводит наша домоправительница, Антонина Ильинична, мы вас с нею познакомим, она живёт неподалёку, в соседнем посёлке, — объяснила Зера.
И всё же пункт насчёт Боника был включён в контракт. На всякий случай. Предполагаемый выгул Боника (почасовой) потянул на вполне ощутимую сумму, равную месячной зарплате сельского учителя.
Задумчиво глядя вслед умчавшемуся в ночь «опелю» Гоша спросил у кутающейся в тёплую шаль Зеры:
— Интересно, во что бы нам обошёлся ротвейлер?
Глава вторая. Шар над городом
1 июня 2001 года,
город Старицк
Лёвка был горд тем, что смог историю повернуть вспять. Хотя бы в одном, отдельно взятом городе Старицке. Причём её, эту самую историю, он повернул не фигурально, а буквально. Теперь Волга текла правильно, как то и было ей положено самой природой, а не приказано большевиками.
Местная администрация в полном согласии с общественным мнением уже почти всерьёз подумывала об установке на центральной площади города памятника почётному гражданину Старицка Льву Викторовичу Кобрину. Основанием для памятника должен был послужить постамент, на котором до сих пор тянул вперёд руку неутомимый товарищ Ленин. Шутки шутками, но в местном краеведческом музее уже целая комната была посвящена возрождению Старицка под мудрым руководством Льва Викторовича.
В своё время, как и многие русские города, Старицк начался с основания Николо — Успенского монастыря в излучине реки Волги. А так как находился монастырь на пересечении нескольких торговых путей, то очень быстро оброс посадами, и уже в конце шестнадцатого века стал по тогдашним меркам вполне солидным поселением. Монастырь стоял на высоком берегу, а город разбегался вокруг него по холмам и спускался к самой Волге.
Судоходство даже здесь, в верховьях, развивалось активно и считалось исключительно прибыльным. Местные купцы содержали значительный флот — как грузовой, так и пассажирский. И по сути дела имели естественную монополию на весь кусок Волги от верховий и почти до самой Твери.
Купечество не ограничивалось речными перевозками, а подгребло под себя также рыбные промыслы. И промыслы те были — ого–го как богаты! Ведь в те времена в великую русскую реку разве что киты не заплывали. А так — всякой мыслимой рыбной твари было вдоволь.
В летописях говорилось о рыбах размером с гору, но это смахивало не на историческую правду, а на похвальбу бывалого рыбака, очнувшегося после тяжёлого похмелья. Хотя доля правды в этих байках всё же была. По крайней мере, в краеведческом музее демонстрировались рыбные позвонки размером в детскую ладонь. Рыба с таким скелетом должна была быть длиной с хорошую лодку.
Так оно было или не так, теперь уже не разобрать. Даже краевед Кириллыч, гордившийся принадлежностью к старицкому купеческому сословию, сам иногда путался, где правда, а где миф в исторических хрониках Старицка.
Даже приход к власти большевиков принципиально не изменил бы старицкую жизнь, если бы не амбициозные планы первых пятилеток. Старицк пал жертвой грандиозного преобразования природы. Один из участков Волго — Балтийского канала должен был пройти именно по этой территории. Непосредственно с Волгой канал намеревались соединить гораздо ниже по течению, там, где Волга уже по–настоящему становилась полноводной. Однако зачем же добру пропадать? — рассудили советские инженеры.
В районе Старицка Волга, как уже говорилось, делала большой зигзаг. Вот этот–то зигзаг и было решено ликвидировать, спрямив русло и превратив его в часть канала. Тот факт, что Старицк при таком раскладе оказывался почти в трёх километрах от реки, никого не волновал. Мало ли городов вообще ушли под воду? И то — ничего.
Но со Старицком вышел особый казус. Русло Волги–то спрямили, а канал всё равно прошёл другим путём, гораздо южнее. Таким образом, Старицк ничего не приобрёл, а лишь потерял. Естественно, город начал хиреть, стареть и потихоньку вымирать.
Местные власти, объединившись с краеведами, писали в самые высшие инстанции с просьбой вернуть всё на круги своя, и даже представляли проект, по большому счёту не слишком–то и затратный. Старое, естественное русло прекрасно сохранилось и достаточно было самой маленькой строчки в российском бюджете, чтобы город получил свой шанс на спасение. Но строки этой в бюджете так никто и не пробил. Множество депутатов разных уровней лишь вписывали эту строку в свои предвыборные программы. Но песок, как в очередной раз выяснялось, плохая замена овсу. Обещания оставались только на листовках, а на заветный бюджет так и не повлияли.