– …незаконное взаимодействие с машиной.
Глаза снова широко открылись. По залу суда прокатился шум, кто-то издал сдавленный смешок. Тип с видеокамерой перелез через ограждение, отделяющее места для зрителей, и теперь не спеша снимал всех обвиняемых.
– А что, господин обвинитель, подразумевается под «незаконным взаимодействием с машиной»? – спросила судья.
– У вас на экране должна вот-вот появиться нужная информация, ваша честь.
Судья ждала, все присутствующие тоже застыли в ожидании. Прошло около минуты, после чего судья с раздражением отвернулась от экрана.
– Пристав! Ступайте сейчас же вниз и сообщите, что у нас технические проблемы. Не надо звонить. Пойдите и доложите лично.
Сидевший рядом с Джиной не то Кларенс, не то Клоп громко и напоказ чихнул. Судья ударила молотком по столу.
– У нас тут есть эффективный способ лечения приступов веселья. Шесть месяцев за оскорбление суда кто-то может назвать старомодным снадобьем, но оно безотказно, да и направлять счет вашей страховой компании не потребуется. – Судья перевела гневный взгляд на обвинителя. – Вас неоднократно предупреждали, чтобы вы не вводили данные свидетельских показаний и конфискованные материалы без должной процедуры очистки.
– Все процедуры были выполнены, ваша честь. Очевидно, они нуждаются в обновлении.
– Кто отвечал за хранение этих данных? – спросила судья и обвела группу обвиняемых строгим взглядом. Кто-то в середине робко поднял руку.
– Ваша честь. – Вмешалась адвокат, – персонал, отвечающий за хранение данных, не может привлекаться к ответственности за распространение вирусов. Согласно решению по делу «Валлио против Макдугала», Макдугал не был признан виновным в распространении заражения, которое уже могло иметь место.
Судья вздохнула.
– Тогда кому принадлежат эти данные?
– Ваша честь. – Еще быстрее внесла протест адвокат, – имя владельца данных не может быть оглашено без установления…
– Ясно, ясно. – Отмахнулась от ее слов судья. – Вирусы возникают сами по себе, проникают в сеть без участия человека, и никто никогда за это не несет ответственности.
– Ваша честь, даже если не затрагивать вопроса о самооговоре, в наши дни чрезвычайно сложно доказать, что любой рассматриваемый вирус не существовал уже в системе в консервированном виде, ожидая сигнала к началу действия…
– Я знакома с данной проблемой, благодарю вас, мисс Пэлем. Это ничуть не облегчает имеющуюся ситуацию.
– Прошу перерыва, ваша честь.
– Отклоняется.
– Но вирус…
– Советник Пэлем, – устало сказала судья, – человека вашего поколения данный факт может шокировать, но суды отнюдь не всегда были напичканы компьютерами, и заседания было не только возможно, но и вполне обычно проводить без сетевого подключения. Мы продолжим заседание, при необходимости обращаясь к бумажным копиям; именно для этого суд содержит судебных писарей и составителей сборников судебных решений. Я по-прежнему хочу знать, что означает обвинение в «незаконном взаимодействии с машиной», – обратилась она к обвинителю.
– Ваша честь, – не замедлил тот с ответом, – предъявленное обвинение осложнено обвинениями во взломе и проникновении, а также в промышленном шпионаже. Истец желает, чтобы слушания по данному делу проводились при закрытых дверях. Прошу разрешения очистить зал суда, ваша честь.
– А кто является истцом?
– Ваша честь, истец желает сохранить и эту информацию конфиденциальной. Временно.
– Отвечайте на вопрос, советник. Кто истец?
Джина внимательно огляделась вокруг, но в зале суда никого, кроме задержанных вместе с нею в Фэрфаксе, не было. Типа с видеокамерой пристав оттеснил обратно за ограждение.
– Прошу разрешения приблизиться к судейскому столу, ваша честь.
– Разрешаю. – Кивнула судья. – Но надеюсь, что у вас есть для этого веские основания.
Какое-то время они совещались, а обвиняемые из клиники переминались с ноги на ногу, молча, но полные тревоги. Парень с камерой присел на ограждение, с досадой глядя на объектив, который пристав заклеил специальной черной нашлепкой.
– Суд считает, что конфиденциальность послужит общественной пользе в данном деле, – коротко заявила судья. – Прежде чем мы очистим зал суда, кто еще ожидает очереди и по какому поводу?
Второй пристав отвел группу из клиники в сторону, а Джина вместе с Кларенсом или Клопом, отморозком-«ковбоем», грохочущим своими сапогами по полу, и прочими участниками вылазки предстали перед судьей. Та вскоре прервала зачитывание обвинений.
– Это все? Никаких предумышленных убийств, незаконных взаимодействий с машиной? Замечательно. Суд снимает с вас обвинения, – объявила она, на мгновение остановившись взглядом на Джине, – несмотря на то, что кое у кого тут приличный список задержаний. Так как нам не удалось установить зачинщиков, а кроме того, имеется улов поважнее, суд отпускает вас, в полной уверенности, что все вы сюда вернетесь, не завтра, так в обозримом будущем. Одной судимостью больше, одной меньше – для таких, как вы, это роли не играет. Все свободны, кроме тебя. – Указала она на горемыку в сапогах. – Проведешь ночь за решеткой, а утром побеседуем.