За время, оставшееся до отъезда, я еще пару раз бросалась из одной стороны в другую, но все же, когда этот день пришел, уложила вещи в дорожную сумку и с мрачным настроением спустилась в холл. Надежда, что Тина все же передумает и поедет со мной, оказалась тщетной. Напротив, за это время подруга успела заключить официальную помолвку, что неимоверно радовало ее родителей. «Пусть у нее дара такого, как у тебя нет, зато по женской части она тебя обогнала, ничего не скажешь,» — довольно говорил папа Мартины. Возразить ему мне было нечего — не говорить же, что такой жених, как у его дочери, мне только в страшном сне присниться может, да и подругу обижать такими словами не хотелось. Так что я только вежливо улыбнулась и промолчала. Но даже такая моя сдержанность, похоже, ничего уже спасти не могла — дружба наша явно дала трещину и уверенно шла ко дну. Все мысли Тины теперь были поглощены приближающимся событием, и более ее ничего не интересовало. Мы условились, что я непременно приеду к ней на свадьбу, которая была намечена на зиму, и я уехала из гостей совершенно расстроенной.
Но было это уже несколько дней назад, и за это время я почти совсем примирилась с тем, что в жизни моей Мартины не будет, но было все равно грустно. Я спустилась в холл вместе с дорожной сумкой, пыхтя от напряжения — мама оставляла мне артефакт, уменьшающий вес, но куда он делся, я даже представить себе не могла. Я перерыла все шкатулки и ящики в своей комнате, но так его и не нашла. Так что пришлось обходиться своими силами. Надеюсь, что брат поделится своими запасами. Берти еще не было, зато был дед, который уже в сотый раз, наверно, начал напоминать мне правила поведения благородных девушек. Я слушала вполуха, чтобы не пропустить изменения темы, и думала, что все же правильно я решила, отсюда уехать. Берти наконец спустился, что вызвало новый виток поучений
— Норберт, учти, ты отвечаешь за сестру, — начал ворчать дед. — Смотри, чтобы всякие подозрительные лица мужского пола к ней близко не подходили.
— Дед, я в охранники не нанимался, — беспечно сказал брат. — У Эрики своя голова на плечах имеется.
— Она еще слишком молоденькая и хорошенькая. К таким всегда липнут те, кто не надо.
— Как прилипнут, так и отлипнут. Эрика — девушка серьезная и ответственная, — Берти посмотрел на огорченное дедово лицо и смягчился. — Да присмотрю я за ней, конечно, не переживай. Но меня удивляет, что ты так ей не доверяешь. Ведь ее поведение ни разу ни у кого нареканий не вызывало.
— Да молодые девушки так и норовят влюбиться в кого не надо, за ними присмотр и присмотр нужен.
— В кого не надо она и под присмотром влюбиться может, — возразил брат.
— Я лучше влюблюсь, в кого надо, — хмуро сказала я.
Подобное обсуждение меня несколько задевало. Можно подумать, я только о том и мечтаю, чтобы вырваться из-под опеки родных и влюбляться направо-налево во всяких неподходящих личностей. Деда не успокоили ни мои слова, ни слова брата, он еще долго поучал нас обоих, так что мы опоздали на тот дилижанс, на котором собирались ехать в Гаэрру, и успели только на последний.
В академию мы попали почти на окончание работы комиссии, Берти уже начал переживать, что придется мне номер в гостинице снять. Ключи от квартиры в Гаэрре дед брату еще ни разу не давал, а мне и подавно не стал бы доверять. Но мы все же успели, меня проверили, зачислили и дали направление в общежитие. Брат легко подхватил обе сумки, на которые он прикрепил собственный амулет, понижающий вес, и мы пошли.
Комендантша, сухопарая инора средних лет с жиденьким пучком волос на голове, заселить меня согласилась, даже прислушалась к просьбе Берти о выборе комнаты, но воспротивилась его желанию донести мои вещи до места нынешнего моего проживания.
— В такое время у меня здесь мужчин нет и быть не может, — твердо сказала она и смерила выразительным взглядом моего брата с ног до головы. — А то знаю я вас. Сначала вещи сестренке донести, потом чай у нее попить, а как результат — приходится извлекать такого вот братца из постели совершенно посторонней студентки.
— Да что вы такое говорите?
Брат удивился так фальшиво, что я сразу поняла, история с извлечением была в действительности и оставила крайне неприятные воспоминания у брата. Ни о каких его серьезных привязанностях я не знала, но ведь сестрам такого и не рассказывают.
— Что было, то и говорю, — непреклонно сказала инора Пфафф. — Так что прощайтесь здесь, завтра увидитесь.
Берти у нас любит попрепираться, но посмотрел он на мое заинтересованное лицо и, видимо, решил, что мне и так уже лишнего наговорили, прикрепил артефакт только к моей сумке и сказал: