Когда ничего не происходит
Элид. В маленькой комнате, где едва помещается узкая койка, спит парень. Назовем его Х. Он одет в синий комбинезон, лицо закрыто балаклавой. На одной из стен, рядом с экраном телевизора, висит кукла. Видно, что телевизор включен, но изображение отсутствует. Внезапно на экране появляется очень странное лицо – непохожее на человеческое, – которое начинает отдавать приказания Х: «Встань, включи свет, возьми куклу» и так далее. Х закидывает куклу за спину и идет в ванную. Там он снимает балаклаву, но, поскольку зеркала нет, он не видит своего лица. В ванне, почти полностью скрытой занавеской, лежит какой-то мусор. Оттуда выходит человек в таком же синем комбинезоне, но без маски. Увидев его, Х изумляется: он впервые видит лицо другого человека. Удивление усиливается, когда незнакомец ставит его перед зеркалом и заставляет посмотреть на собственное лицо. Снова раздается голос из телевизора: на этот раз он приказывает уйти. Незнакомец призывает героя снять балаклаву, не прятать лицо, бунтовать… Мало того, он оскорбляет существо на экране. Звучит сигнал тревоги. Существо кричит, зовет полицию. X бежит из дома. Пересекает пустынные переулки, разрушенные здания; поднимается по лестнице, спотыкается, падает… И вот мы видим его лежащим в своей постели, в своем доме. Ему звонит жена. «Просыпайся, – говорит, – ты опаздываешь». Х садится и пытается рассказать женщине о кошмаре, но она почти не обращает на него внимания. «Ты опоздаешь на работу», – настаивает она. Х заходит в ванную, возвращается, смотрит на кроватку сына, лицо которого напоминает куклу, которую мы уже видели, и впадает в ступор… Теперь, во время своего бегства, он встречает других людей – ни один из них не скрывает лица под маской – и прячется за стеной. Он слышит плач ребенка. Открывает глаза. Это его маленький сын плачет в кроватке. Х начинает одеваться и, когда завязывает галстук перед зеркалом, понимает, что на его отражении – синий комбинезон. Испуганный, он вновь убегает, оказывается в лабиринте лестниц, выбирается на крышу, видит приближающихся полицейских, прячется в какой-то комнатушке, и внезапно – бум! – полицейские выбивают дверь. Но открывается дверь его настоящей комнаты, и с недовольным ворчанием входит жена. Что с ним происходит? Завтрак подан, остывает и так далее. Жена оборачивается и, вместо того чтобы уйти, исчезает; это, конечно, кинематографический трюк: она стоит на одном месте, поворачивается – и исчезает, испаряется! Х теряет дар речи…
Короче говоря, погоня заканчивается тем, что полицейские обнаруживают X за кучей мусора. В него стреляют. Х издает короткий крик, и мы видим, как он пытается сесть на своей кровати… которая оказывается больничной койкой. Он привязан ремнями. Х задыхается, ловит ртом воздух. Рядом – бородатый мужчина в белом халате. Загадочный тип. Он готовит шприц. «Успокойтесь, – говорит врач, – все в порядке». Х спрашивает, где они, и тот отвечает, что в институте. Институте психологических исследований. «Разве не помните? Вы вызвались участвовать в эксперименте». – «Ах да! – бормочет Х. – Так это был кошмар. Значит, вот она, реальность». Врач готовится сделать укол и странно улыбается: «Вы и в самом деле так думаете?» – говорит он. Вонзив иглу, врач начинает исчезать. Все исчезает. Ни крыши, ни стен. Х безразлично глядит на звездное небо, лежа в кровати. Изображение замирает.
Габо. Итак, мы посмотрели фильм, но даже не разобрались толком, что произошло. Элид, что же произошло? Над героем проводят психиатрические эксперименты, верно?
Элид. Возможно.
Габо. Нет-нет… Ты ведь сценарист, создатель истории, и должен точно знать, что происходит.
Элид. Но меня интересует именно то, что Х никогда не узнает, где сон, а где реальность…
Габо. И зритель тоже?
Элид. Не думаю, что ему нужно это знать. Каждый имеет право воспринимать реальность, как ему нравится. Можно даже задаться вопросом, насколько реальна наша собственная жизнь, в какой реальности мы живем.
Габо. Ты читал Оруэлла? Разве этот экран не напоминает Старшего Брата?