Мне стыдно жить, я лег бы в гроб.
И кто ж решился на такое
Бесчестье? Небо всеблагое!
Кто он? Ничтожный ткач, холоп!
Финео. Всю ночь, сеньор, на эти веки
Сон не слетал, тебя мне жаль!
Граф. О, если бы моя печаль
Со мной покончила навеки!
Уснуть бы мне последним сном!
Когда же мысли перестанут
Меня терзать? Я был обманут —
И кем? Ничтожнейшим ткачом!
Ах, я имел неосторожность
Поверить женщине, держал
В своих руках и потерял
Такую редкую возможность!
О небеса! Вам не найду,
Свирепым и жестоким, имя!
Но вас признаю всеблагими,
Когда последнюю беду
Вы мне пошлете… и наказан
Я буду вами. Так убей
Меня, Творец! (Финео.) Готовь коней!
Мы едем ко двору: обязан
Я короля сопровождать,
Он нынче в горы выступает.
Финео уходит.
Того ли подвиг ожидает,
Тому ли мавров побеждать,
Кто, случаем таким владея,
Над вражьей властвуя судьбой,
Победу отдал над собой
Искусству низкого злодея!..
Сцена XV
Входит Чичон. Голова его перевязана. Он идет прихрамывая и опираясь на палку.
Чичон. Позволь слуге к ногам твоим
Припасть главой окровавленной,
А сам сравни душой смущенной,
Каким я был и стал каким, —
Все от усердия излишка.
Граф. Чичон!
Чичон. Ах, видя это зло,
Ты можешь изменить число:
Теперь я шишки, а не Шишка!
Вели ткача мы с Теодорой,
Как вдруг каким-то волшебством
Ремни он сбросил, а потом
Всех блох пересчитал нам скоро.
Немало кровяных колбас
Вентеро, – им прямая прибыль, —
Из крови из моей могли бы
Себе наделать про запас!
Сцeha XVI
Финео, те же.
Финео. Пропали мы, беги, сеньор!
Толпа людей – все в масках черных,
Людей свирепых и проворных,
Наш окружили дом и двор.
У всех дверей поставив стражу,
Они идут к тебе в покой.
Граф. Не верю! Так шутить со мной!
Твой страх смешон. Я все улажу.
Сцена XVII
Дон Фернандо, Гарсеран, донья Анна и разбойники в масках; те же.
Гарсеран. Вот граф!
Чичон. Что вижу я! Ужель?
Мой ткач! Без всякого сомненья…
Яви хоть каплю сожаленья
Ко мне, о небо! Под постель
Залезу к графу. Сердце бьется.
Чичон злосчастный! Как тут быть?
А рано ль, поздно ль оплатить
Измену все ж тебе придется. (Прячется под постель графа.)
Граф. Кто вы такие? Почему,
Презрев законы и приличья,
Вы здесь дерзаете величью
Служить помехой моему?
Дон Фернандо. Не дерзость, скрыто здесь иное.
Я не затем пришел сюда, —
Над вами божьего суда
Я лишь орудие земное.
Пускай средь нас лишь вы один
Молвой прославлены и веком,
Но пред судьею человеком
Бывает даже властелин.
Крестьянка вам знакома эта?
Граф. И очень…
Дон Фернандо. К вам вопрос второй:
Известно ль вам, что под простой
Одеждой скрыта здесь от света
Та, чьи не ниже род и кровь
Особы вашей, – донья Анна
Рамирес? Под одеждой странной
Укрыла ваша здесь любовь
Ее, дав ей взамен страданий
И в вас загубленных надежд
Убогость нищенских одежд
И горечь ложных обещаний.
Граф. Я? Донье Анне?
Дон Фернандо. На вопрос
Вы мне ответите едва ли.
Ну что ж, движеньем острой стали
Тогда я заменю допрос.
Иль вы свою немедля руку
Дадите ей, как дать должны,
Иль стены здесь осуждены
Увидеть вашу казнь и муку.
Финео (графу). Себя он выдал: эта речь
И голос – ткач! Теперь все ясно!
Ему противиться опасно.
Дай руку ей. Предостеречь
Хочу тебя я, угрожает
Тебе здесь гибель, а закон
Того, кто силой принужден,
Всегда легко освобождает.
Граф (Финео). Ты прав. —
Так подойди ко мне,
О донья Анна, я намерен
Тебе дать руку и уверен,
Что буду счастлив я вполне.
Донья Анна. Граф и сеньор! Когда б не силой
Ты клятвы связан был твоей,
Я нежной верностью моей
Твое бы чувство заслужила.
Граф. О, мне ли верность не ценить?
Ее ль непризнанной оставлю? (В сторону.)
Постой, злодейка, я заставлю
Тебя мне жизнью заплатить!
Граф и донья Анна дают друг другу руки.
Твой муж я: вот твоя награда.
Тебе я руку отдаю.
Донья Анна. Тебе и жизнь и честь свою,
Женою став, отдать я рада.
Дон Фернандо. Теперь оставьте нас вдвоем,