Сам Высокий замок был более впечатляющим: древняя каменная крепость с шестью напоминавшими копья шпилями стояла на высоком холме, откуда с одной стороны открывался вид на город, а с другой – на белые воды Партамской бухты. Императорский Высокий замок не был столь же прекрасен, как Песчаный дворец Кандбаджара, Небесный дворец Костаны или Ночной форт Роншара – это все равно что сравнивать воина в доспехах с ребенком. Если бы я не видел еще и Пылающих стен Талитоса – такой высоты, что мы не могли стрелять поверх них из пушек, – возможно, я и почувствовал бы некоторый трепет.
Мы вошли через вторые ворота во внутренний двор с раскрашенным полом и высокой статуей Цессиэли, держащей свои четыре глаза в руках. Преисполнившись милосердия, она сорвала их с собственного лица и дала основателям империи – апостолу Партаму и его соратникам, чтобы они могли видеть «там, где не могут видеть другие глаза», и построить империю, которая не разрушится до тех пор, пока не будет перевернута последняя страница истории. Зная, на что способны вырванные глаза, я содрогнулся.
Наконец мы спешились и вошли в сам Высокий замок. Стены в нем были узкими и ничем не украшены, а потолки низкими и давящими, ничего общего с восточными дворцами. Но ведь это и был не дворец, а замок, выстроенный для того, чтобы выдержать самую жестокую осаду и чтобы его обитатели, правители Крестеса, могли выжить.
Мы прошли один зал за другим, каждый был освещен настенными факелами. Экскувиторы в царском пурпуре отворили перед нами двойную дверь, и мы вступили в тронный зал.
В отличие от остального замка, тронный зал был восхитителен, как любой из тех, в каких я бывал. Стены высотой в пять этажей украшали фрески в честь славы Двенадцати, а похожий на паука Малак разместился над самым троном, многочисленные пылающие глаза смотрели на нас с высоты.
Что касается трона, он парил. Что-то удерживало его в воздухе – может быть, невидимые нам шкивы, хотя сам механизм был известен немногим.
Помост с шипением опустился перед нами. Человек, сидящий на троне со статуями Цессиэли по бокам, был молод и светловолос. Как говорили, Ираклиус, его отец, заставлял людей ждать по шесть часов, прежде чем удостоить своим присутствием. Приятно видеть, что Иосиас не обладал таким надменным безразличием к чужому времени.
Я и семь моих спутников из Компании опустились на колени и положили руку на сердце, как принято в Крестесе. После долгого пребывания на востоке я чуть было не склонил голову, что было бы прискорбной ошибкой.
– Вы удостоились присутствия его императорского величества, правителя Крестеса, Диконди, Пасгарда и Саргосы, Светлейшего и победоносного властелина, экзарха ангелов на земле, первого камня церкви и хранителя святынь, благодатью Архангела милостивого императора Иосиаса из Первого дома Сатурнусов.
Геральд, безбородый молодой человек, похоже, кузен или племянник Иосиаса, огласил урезанный список титулов. Говорят, пока дочитают полный, можно доплыть до Никсоса.
– Прошу вас, встаньте, – сказал Геральд. – Можете говорить.
Мне не предложили поцеловать подол императорской мантии – такой жест предназначался лишь для знатных посетителей. Видимо, придется заслуживать важное положение в его глазах.
Я встал.
– Мое имя Васко деи Круз, я капитан «Морской горы», судна саргосской Компании Восточных островов. Для нас огромная честь предстать перед нашим государем императором. Полагаю, ты получил мои дары?
Я почувствовал, что на лбу выступил пот. Таурви было сказано лететь к кораблю с сокровищами, чтобы при разгрузке люди Иосиаса обнаружили среди золотых слонов и Михея. Но она часто поступала так, как ей хотелось, а не как я просил.
– Ты не был бы здесь, если бы я не получил твой дар, – сказал Иосиас. – Как тебе удалось изловить Михея Железного? Я хотел бы услышать, как купец поймал в сети завоевателя.
– Он скрывался среди наемников Черного фронта, – ответил я. – Должно быть, они не поняли, что это он.
– Опять этот мерзкий Черный фронт. – Иосиас подался вперед на троне. – Они боготворят этого человека и даже назвали свое сообщество в его честь, хотя он был их врагом. Но если даже они не узнали его, то как узнал ты?
– Я встречал Михея Железного еще в молодости. Увидев падшего ангела, никогда не забудешь его лицо.
Я высказал достойное подобие правды, что редко случалось со мной в разговоре с правителями.
– Пока меня одевали сегодня утром, я слушал рассказ пажа о твоих деяниях. – Иосиас чуть улыбнулся. – Как вышло, что священник стал бродячим торговцем?
– Я хотел видеть славу Архангела по всей земле.