— С-с-сейчас-с-с ж-ж-же прыгай! — змеей зашипела птичка, широко раскрыв клювик и растопырив крылышки. — С-с-сейчас-с-с ж-ж-же!
Даша удивленно посмотрела на нее, и прямо на ее глазах птичка стала видоизменяться: тело вытягивалось все больше, перья уменьшались и плотно прижимались к удлиняющемуся туловищу, превращаясь в чешуйки, клюв превратился в раскрытую пасть, из которой торчало два длинных ядовитых зуба, а распахнутые крылья превратились в кожистый «капюшон», покрытый чешуей.
— С-с-с-сейчас-с-с ж-ж-же! — по неровной каменной кладке оконного проема на Дашу ползла кобра, готовая к броску. Даша завизжала, и в этот момент кобра бросилась ей прямо в лицо.
Нелепо взмахнув руками, Даша сорвалась с оконного проема и полетела вниз. В лицо ударил порыв холодного ветра, пахнущий солью и йодом. Прибрежные скалы выжидающе распахнули зубастую пасть навстречу. А мозг отказывался верить в то, что это происходит с ней. Так не бывает! Этого просто не может быть! Она всего-лишь уснула в обеденный перерыв на рабочем месте, и ей снится это дичь! Если это сон, то с ней ничего не случится, ведь так? Разве что под стол свалится в своем рабочем кабинете…
Скалы приближались неспешно, но неотвратимо. Кроме свиста ветра в ушах отчетливо был слышен шум волн в каменных зубцах. До лица уже долетали мелкие соленые капли, которые жалили кожу, будто пчелы.
— Я желаю… — выкрикнула Даша, ухватившись за последнюю соломинку. Но тут из-за скалы ей наперерез спикировала огромная сияющая синяя птица и поднырнула под нее. Падение неожиданно закончилось в ворохе мягких светящихся нежным голубым цветом перьях. Даша, запустив руки и ноги под слой перьев, нащупала под пальцами поджарое мускулистое тело птицы и вцепилась в него изо всех сил. А птица, заложив крутой вираж, чтобы не врезаться в стену стоящего на каменистом обрыве над морем замка, свернула к морю, и, ловя потоки ветра огромными распахнутыми крыльями, размах которых был не меньше четырех метров, начала возноситься все выше к облакам.
Зарывшись до самых глаз в пушистый птичий пух и прижавшись к теплому телу птицы, Даша пыталась прийти в себя. Все-таки сон! Но какой! Никогда еще ей не снились настолько яркие и последовательные сны. Удивительно. Но ведь обеденный перерыв не резиновый, пора бы уже и проснуться. Но проснуться не получалось.
Первый огненный снаряд разорвался у нее над головой с оглушительным грохотом, осыпав Дашу еще горячими искрами. Второй зацепил кончик крыла синей птицы, отчего птица потеряла равновесие и резко ушла вправо, едва не сбросив со спину расслабившуюся было Дашу. Дальше огненные шары летели один за другим, и Даша сбилась со счета. Они взрывались то справа, то слева, то сверху, обдавая ее огненными брызгами. А птица стремительно меняла направление, уходя от горящих снарядов то вверх, то в сторону.
Даша, набравшись смелости, привстала, чтобы посмотреть, откуда летят огненные шары, и в отчаянии вскрикнула. Скалы, окружавшие замок Наора, образовывали узкий морской залив, возвышаясь высокими стенами справа и слева. А на выходе из каменного коридора стояли бок о бок два огненных великана. Их пылающие волосы развевал морской ветер, по мускулистым телам водопадом стекали реки огня, и Даша узнала ифритов, которые обыскивали ее по приказу Наора, а потом заботились о ее комфорте. Который из них Тан?
Ифриты лепили в ладонях огненные «снежки» и швыряли их в синюю птицу, на которой она летела. А птица металась между скалами, уворачиваясь от них. Они гнали птицу на замок, но птица упорно раз за разом пыталась прорваться к выходу из клетки, в которую попала. Огромные крылья, уже тлеющие по краям, с силой рассекали воздух, но подняться выше скал ей не удавалось. Потому что ветра не было. Потому на ее спине сидела Даша, которая отнюдь не была пушинкой…
— Сволочи! — заорала она что есть силы. Злость придала ей решимости, и выход из ловушки нашелся сам собой.
— Иббрис! — закричала она. До нее вдруг дошло, что птица, которая пытается ее спасти ни кто иной, как джинн. — Иббрис, улетай! Слышишь?
Птица изогнула шею и глянула на Дашу льдисто-синими глазом.
— Я выплыву! А ты улетай! Они знают твое имя, прости меня! — выкрикнула она и, оттолкнувшись от птичьей спины джинна, рыбкой нырнула в пустоту.
Морская поверхность оказалась пугающе близко, и Даша, едва успев вытянуться стрункой, как учили на уроках плавания в бассейне, иглой вошла в гладкий шелк морской воды. Инерция была настолько сильной, что ее протащило глубоко. Вокруг было темно и вода давила так, что ноги и руки не слушались. Но Даша изо всех сил преодолевала сопротивление водной пучины, пробиваясь туда, где виднелся мутный желтый солнечный диск.