Через несколько недель после инцидента с Костелло произошло покушение еще на одного высокопоставленного мафиози, на этот раз удачное. Оно тоже привело к переполоху в «Коза ностре», хотя и по совершенно другим причинам.
Написано очень много разной чепухи о «ритуале», которого придерживается «Коза ностра», казня одного из своих членов. Жертва, независимо от характера совершенного ею преступления, должна быть умерщвлена быстро и неожиданно. Перед расправой ей, кроме того, якобы полагается шикарная трапеза с вином. Пишут также, что, в соответствии с сицилийской традицией, для убийства должен, по возможности, использоваться дробовик. «Конечно, — сказал мне по этому поводу Валачи, — нельзя, чтобы человек догадался, что в него сейчас будут стрелять, иначе он сам в тебя выстрелит. Что касается всего остального, то я об этом в первый раз слышу. В таких делах главное быть осторожным и сделать все возможное, чтобы не допустить срыва».
Днем 17 июня 1957 года был убит шестидесятитрехлетний Фрэнк Скаличе (дон Чич), по словам Валачи, второй человек в «семье» Альберта Анастазия. Смерть настигла его в тот момент, когда он остановился, чтобы рассмотреть витрину овощного магазина в Бронксе, и четыре пули пробили его шею и голову. Выстрелы были сделаны, как указано в протоколе нью-йоркской полиции, «четырьмя неизвестными белыми мужчинами, скрывшимися с места происшествия на автомобиле». Как обычно, свидетелей не нашлось. Бюро по борьбе с наркотиками выдвинуло теорию, согласно которой Скаличе, контролировавший своей железной рукой, помимо всего прочего, строительство в Бронксе, был убит за то, что не отправил груз героина, за который заплатил один из его сообщников.
Истинная причина убийства была раскрыта Валачи и оказалась куда более серьезной. Она касалась так называемых «книг» членства «Коза ностры». «На самом деле это никакие не книги, — поясняет Валачи, — просто мы их так называли». Запись в «книги» была прекращена в начале тридцатых годов. После Второй мировой войны появилось достаточное количество «кандидатов», но официальная запись новых членов в «книги» состоялась только в 1954 году[25].
Скаличе стал одним из самых активных вербовщиков. Причина этому обнаружилась со временем. Выяснилось, что Скаличе продавал членство желающим за 50 тысяч, и Анастазия немедленно распорядился его убить. «Мы все обалдели, когда услышали, чем занимается Чич, — вспоминает Валачи. — Ничего подобного в тридцатые годы не было. Фрэнк Скаличе стал первым, кто начал превращать наше дело в коммерцию, и его продолжатели делают это и поныне, можете мне поверить. Они наживаются на нашем деле. Раньше такого не водилось. Ребята платят, так как хотят, чтобы их приняли и считали своими. В старые времена человек должен был делом доказать, что он этого достоин. Да сейчас, если поручить молодым кого-нибудь пришить, половину из них самих перестреляют».
История убийства Скаличе имела продолжение. Его брат, Джозеф Скаличе, возопил о мести, затем понял свою ошибку и стал скрываться. Потом он совершил еще большую ошибку. Анастазия окольными путями довел до сведения Джозефа, что простит его, если тот вернется, и он вернулся. 7 сентября сын Джозефа Сколиче заявил в полицию, что его отец пропал. Больше Джозефа не видели. По рассказам Валами, он был убит в доме «лейтенанта» Анастазия по имени Венсент Сквилланте, он же Джими Джером. Тело Скаличе было расчленено и вывезено из дома на идеальном для этого транспорте: Сквилланте контролировал сбор и вывоз мусора из нью-йоркских отелей, ресторанов и ночных клубов.
Так случилось, что описанное убийство было последним из совершенных по указанию Анастазия. Хотя Фрэнк Костелло, по-видимому, смирился со своей вынужденной отставкой, «Альберт А.» принялся во всеуслышанье заявлять о намерении начать борьбу за восстановление в правах своих друзей. Рассвирепевший Анастазия был способен заставить нервничать даже Дженовезе. Он и Анастазия отличались только тем, что жестокость первого обычно имела под собой какие-то основания, а жестокость второго — нет.
И тот, и другой при необходимости вносили выгодные им поправки в правила, по которым жила «Коза ностра». В 1951 году, примерно в то время, когда Дженовезе тщательно планировал убийство Вилли Моретти, Анастазия действовал более прямолинейно. Он несколько лет был заместителем босса «семьи» Винсента Мангано, одного из боссов, названных Маранзано после Кастелламмарской войны. Со временем Анастазия надоело находиться на вторых ролях. Мангано внезапно пропал и был в конце концов официально объявлен мертвым. Логическим продолжением стало исчезновение его брата, Филиппа Мангано, чье тело, впрочем, вскоре было найдено на одном из бруклинских пустырей. Несмотря на столь неуклюжую последовательность событий, правящий совет «Коза ностры» смиренно утвердил Анастазия в качестве нового босса «семьи».
Дженовезе обнаружил, что Анастазия тайно встречается с Костелло. По словам Валачи, эти двое разработали для своих встреч специальный шифр. Ряду отелей были присвоены особые номера. Если возникала необходимость поговорить, эти номера сообщались вместе с цифрами гостиничного номера.
Оценив ситуацию, Дженовезе вступил в контакт с честолюбивым «лейтенантом» Анастазия по имени Карло Гамбино и убедил его, что смерть босса пошла бы на пользу им обоим. «Без поддержки Вито, — считает Валачи, — Карло никогда не решился бы на это. Хотя у него появилось хорошее оправдание после того, как Альберт нарушил свое обещание Джо Скаличе. Этот поступок выставил в дурном свете тех ребят, которые заверяли Джо, что возвращаться было безопасно. К тому же Альберт стал слишком крут со своими людьми и обижал их, как никогда раньше».
По словам Валачи, Гамбино взял в сообщники своего верного дружка, Джозефа Биондо (Джо Бэнди). 25 октября 1957 года Анастазия расслаблялся с обмотанным горячим полотенцем лицом в парикмахерской манхэттэнского отеля «Парк-Шератон». В парикмахерскую вошли два вооруженных пистолетами человека и изрешетили Анастазия пулями. Таким образом Дженовезе ловко прикрыл свои фланги и мог с безопасного расстояния благодушно взирать на процесс занятия Гамбино поста главы семейства. Новым заместителем босса «семьи» стал Биондо.
(Министерство юстиции уже имело кое-какое представление о случившемся при помощи никого иного, как Тони Анастазио, который, несмотря на небольшое отличие в написании имени, являлся родным братом убитого босса. Анастазия поручил своему брату, официально считавшемуся простым «солдатом», контролировать гигантское 1814-е отделение Международной ассоциации портовых рабочих. В результате он свыкся с положением хозяина всех бруклинских причалов. Когда Гамбино стал боссом, Тони внезапно обнаружил, что превратился в простую пешку. Обида, связанная с понижением его статуса, развязала язык Анастазио, но он не успел превратиться в осведомителя полиции, умерев естественной смертью в 1963 году).
Убийство Анастазия вызвало сенсацию в прессе. Но несмотря на обилие предположений в газетах, в «Коза ностре» не было сомнений относительно того, кто стоял за этим делом. Случившееся всех задело за живое. Чего добивался Вито Дженовезе? И, самое важное, когда и где он был намерен остановиться? И прежде, чем он успел закончиться, это стало еще более очевидным.
14 ноября, через три недели после похорон Альберта Анастазия, в деревенском доме, расположенном в небольшом селении Апалачин, близ северной границы штата Нью-Йорк, состоялось самое важное в истории «Коза ностры» тайное совещание ее руководства. Подобные сборища проводились и ранее, но никогда они не были столь многолюдными. Присутствовало более ста мафиози. Это было крайне необычно для совещания такого рода, но атмосфера в мафии была напряженной, и ее боссы, не уверенные в своей судьбе, сочли за благо прибыть в сопровождении целых отрядов телохранителей.
Хотя Министерство юстиции уже начало из разрозненных сведений складывать мозаику того, что произошло на этой знаменитой конференции королей преступного мира, полностью картина прояснилась лишь с помощью Валачи. Совещание было созвано Дженовезе. То обстоятельство, что за короткий срок удалось собрать такое количество боссов мафии, само по себе явилось впечатляющей демонстрацией его авторитета.
25
Среди тех, кто был принят в мафию по рекомендации Валачи, оказались его племянник Фиоре Сиано, братья Валачи и Винсент Мауро. Мауро был его любимчиком. «Он часто приходил в бильярдную на углу 108-й улицы и Первой авеню, — вспоминает Валачи. — Мы все там собирались. Винсент показался мне приятным малым, тихим таким. Так что я подружился с Мауро и брал его с собой в центр города — в «Виллидж Инн» и «Голливуд». Тони Бендеру он тоже понравился. Как-то вечером Тони позвонил мне и сказал: «не пудри парню мозги». Но я все равно пытался образумить Винсента, говорил, что у нас паршивая обстановка и ему следует работать в какой-нибудь другой команде. Он меня не послушал, конечно. Винсент так ничего и не получил от Тони. Сейчас он отсиживает пятнадцать лет за наркоту».