Способ разделения сознания или создания своего полевого двойника был более сложным для выполнения. К тому же он требовал большего расхода психоэнергии, но понравился мне гораздо больше, чем первый, потому что был гораздо безопаснее для исполнения. После сложной подготовки и энергетической подпитки магического действия, копия сознания отделялась от тела и занимала заранее подготовленный сгусток психополя. Получалось два одинаковых «Я», одно из которых оставалось в теле, другое, соединенное с первым «Я» каналом мыслесвязи, парило в пространстве, либо посылалось в тело зверя.
Было два момента, на которые обращал внимание автор книги. Первое: выделенный полевой двойник со временем приобретал индивидуальный опыт и потому мог поступать иначе, чем его прототип. Со временем он мог стать самостоятельной личностью. Второе: при разрыве канала мыслесвязи, двойник, лишенный энергетической подпитки, умирал еще быстрее, чем в первом, описанном мною, случае. Деградация сознания наступала после трех суток, смерть – на девятый день после разрыва мыслесвязи.
Два дня я отдыхал и готовился к проведению опыта. Подгонял прочитанные в книге формулы под собственную индивидуальность. На третий день, убедившись, что вертолета с продуктами не будет, вновь отправился за Чопку. Уселся на знакомую валежину, очистил сознание, проиграл в памяти формулы и последовательность собственных действий. Полное сосредоточение, проверка канала подпитки энергией и волевой импульс. Вновь пошла по телу волна боли, взмыла вверх до своего пика и отпустила. Отрыв! Есть двойник!
Над головой повисла невидимая для глаз обычного человека сфера психополя, из которой медленно вырастали призрачные руки, ноги, голова, причем, почему-то в одежде.
– Привет, привидение! – медленно сказал я.
– Привет-то привет,– ворчливо отозвался мысленно двойник,– ты понимаешь, куда меня заслал?
– Висишь у меня над головой. Метрах в пяти.– сообщил я.
– Пять метров? Хорошо, что не на Луну. Мог бы и такое придумать!
– Ты недоволен? – удивился я.
– Вот поменяемся с тобой местами – тоже станешь недовольным!
Это невозможно, Юрка. Ты же знаешь. Мы с тобой одинаковы, только я остался в теле, а ты стал полевой копией, слепком неизвестной людям энергии.
– Ясно. Я из поля. Зато ты на две трети состоишь из воды! Водяной на семьдесят процентов! – задирался двойник.
Разговора не получалось. Больше того, мы, копии одного сознания, забыли обо всем и сначала поругались, потом помирились. И только после примирения смогли разговаривать мирно.
–Странно и непривычно. – пожаловался двойник.– Вокруг тебя привычный мир, а у меня сплошной серый туман. Нити светящиеся тянутся со всех сторон. Ни низа, ни верха не чувствую. Полная невесомость. Ага!
Я вдруг почувствовал, как меня коснулся луч его биолокатора. Двойник включил сверхчувственный обзор.
– Тебя вижу, землю вижу, снег. Солнце вижу, как огромную черную кляксу. От него нити тянутся к земле.
Он послал мне картину – серый, однотонный туман со всех сторон, светящиеся нити, смутные контуры кустов и деревьев. Внизу картинки я увидел себя, вернее полупрозрачные контуры тела и четкое голубоватое свечение собственной ауры.
– Черт! Ты не можешь отрастить себе глаза, чтобы нормально видеть, а не нити и стеклянные контуры?
– Как я могу это сделать! – возмутился двойник. – Ты сам должен был об этом позаботиться!
– Ты же отрастил руки и ноги, причем в одежде. Вырасти глаза.
– Вырастил. Только они не видят ничего!
Совместными усилиями мы вскоре выяснили, что не знаем, как можно создать из психополя глаза и уши. Зато скоро заметили, что без помех, создаваемых телом, его психолокатор может действовать на большее расстояние, чем мой. Присутствие живого существа двойник замечал больше, чем за километр. На это расстояние он мог посылать мысленный луч и овладеть сознанием любого зверя. Не то, что я со своими тремя сотнями метров.
В конце концов двойник обнаружил песца, подчинил его себе и пригнал его к моим ногам.
– Буду брать. – предупредил он.– А ты будь внимательнее на всякий случай.
Песец вздрогнул, завалился на бок и задрыгал в воздухе лапами.
– Эй! – позвал я.– Ты что делаешь?
– Устраиваюсь. – проворчал двойник.– Ощущение такое, как будто из комфортабельной квартиры переселяешься в маленькую хибару… Вижу! – заорал он и песец раскрыл глаза, в которых появилось осмысленное выражение.– Ну и огромный ты, Ведунов! И страшный!
В этот день бедняге песцу досталось. Он, по команде двойника, прыгал, бегал, ходил на задних лапах и кокетливо вилял хвостом. Он тявкал на меня и совал в руки веточки. Видимо, память о своем странном поведении песец сохранил. Когда двойник ушел из сознания зверька, тот кинулся удирать с такой скоростью, что побил все рекорды своего племени в спринте.