Она неохотно вставала с дивана, где полдня листала глянцевые журналы, критически оглядывала себя в зеркале, и шла на кухню разогревать «шедевры кулинарии».
А потом сидела с ним за столом (он хотел, чтобы она была рядом) и морщилась от того, с каким аппетитом и жадностью он ест – светские мальчики так не едят.
Теперь в его манере есть она не находила ничего дурного. Здоровый, уставший за день организм требовал возмещения энергии. А энергия ему позже потребуется… и не малая…
Виктория блаженно улыбалась, вспоминая, как неуверенно он прикасался к ней: любя, прося, надеясь…
Физиология брала свое, он становился настойчивее, она – податливее, и все у них получалось. Без бешеной страсти, как с Романом, но с уверенностью, что это будет в любой момент, как только она захочет.
Неожиданно в голову пришло сравнение: любовь с Романом – это прыжок с парашютом! Восхитительно, дух захватывает, но… можно и разбиться насмерть. Запросто.
А Николай – это большая вислоухая собака, которая сидит у твоих ног, уткнувшись носом в колени, и поднимая морду, норовит лизнуть в лицо. И ты знаешь, что она не предаст, не уйдет и никому не позволит обидеть хозяйку. С ней так тепло и уютно… как за каменной стеной…
От таких мыслей слезы наворачивались на глаза. Вика высоко поднимала подбородок и встряхивала головой, отгоняя мысли и удерживая слезы. Не всегда удавалось.
Даже посиделки у Пушкаревых-Ждановых вспоминались без прежнего раздражения. Ну что плохого в них было? Вкусная еда, доброжелательное отношение хозяев. Не ради нее, ради Николая – его они все любили. А как Колька радовался! Метался взглядом между ней и Катей, и на Елену Александровну бросал благодарный взгляд, и на Андрея и Валерия Сергеевича. Как щенок, которого впустили в комнату, и который не знает, как отблагодарить хозяев – он же их всех любит!
В один из таких безрадостных дней она пошла к Николаю – убедила себя, что нужно отдать, наконец, ключи и забрать остатки вещей.
Зорькина дома не было - она специально выбрала время, когда он на работе (но скоро должен прийти!). В квартире было чисто, но неуютно – жилого духа не было! Прошлась по комнатам, по пути раскладывая по местам разбросанные вещи и заодно доставая из шкафов вещи свои. Но в пакет их не сложила – остались ждать своего часа на кресле.
Хотела перемыть посуду, но в раковине одиноко скучала всего одна чашка от утреннего кофе.
Пора было уходить. Дел оказалось меньше, чем она рассчитывала. Вика окинула кухню прощальным взглядом и встрепенулась, зацепившись взглядом за чайник – она выпьет чаю! Непременно чаю, а не кофе! Налила воду, включила. Достала заварку . Искать не пришлось, все баночки стояли на прежних местах. Заварила по всем правилам: заварник ополоснула кипятком, воду остудила самую малость, запарила заварку, добавила кусочек рафинада и долила заварник , но не всклей, а оставив пару сантиметров пространства , чтобы собрался там аромат. Спасибо Катерине, от нее научилась в свое время – хотела угодить Жданову, сама она чай тогда не пила.
Николай тоже чай любит, как подружка Катерина. Живя с ним, и Виктория к чаю пристрастилась.
И вдруг как во сне раздалось:
- А чем это так вкусно пахнет?
Виктория растерялась. Ждала ведь Зорькина, что себя-то обманывать, а получилось неожиданно.
- Ники? Я не слышала, как ты вошел. А я… Я ключи принесла. Вот. Она метнулась было в прихожую, чтобы взять связку и отдать ему в руки, но он остановил ее.
-Не надо, Вики. Пусть ключи будут у тебя – вдруг что-то понадобится. Ты приходи, в любое время. Чаю попьем…
- Я приготовила… Как ты любишь… любил…
Прозвучало двусмысленно, Виктория смутилась, а Зорькин наоборот, ничуть не смутившись, продолжил:
- Я и сейчас люблю. И чай, и… тебя…
- Нельзя меня любить. Я вздорная, я неверная, я…я…я все испортила…
И она заплакала. Хотела вытереть слезы, повертела головой в поисках салфетки, и не найдя ничего подходящего, уткнулась в плечо Николая.
Он нежно гладил ее по спине и говорил совсем без злобы:
- Это ничего. Ты не виновата. Ты просто не любила меня. Не успела полюбить.
- Коль, я не знаю, как сказать. Не понимаю, что я чувствую к тебе. Но мне без тебя плохо. Очень плохо! Может это любовь такая? Она ведь разная бывает, правда?
- Правда, Вики. Мы можем проверить.
- Как?
- Ты вернешься, и мы начнем с начала, с чистого листа. Я буду больше уделять тебе внимания, обещаю.
- А я… Я рожу тебе сына! И дочку! Сколько захочешь, столько и рожу – обещаю!
Постель помирила их, но сон их не нашел. Лежали молча, тесно прижавшись друг к другу, словно боялись потерять ощущение единства. Каждый думал о своем.
« Почему я так счастлив? Ведь она предала меня, растоптала мои чувства. И нет гарантии, что такое не повторится. Но я буду стараться удержать ее любыми способами! Только с ней я чувствую себя счастливым».
« Хорошо-то как! Колька простил. Он так меня любит. А я? А мне с ним хорошо, спокойно.
И не надо мне бешеной страсти. Наелась ее. Хочу обычного бабского счастья: чтобы муж любил, чтобы дети были здоровые. А что? Детей я ему рожу, как обещала. Я могу!»
========== Миниэпилог для любителей хеппи энда. ==========
Пять лет спустя.
Просторный дом Ждановых еще не был до конца готов, в некоторых помещениях еще велись отделочные работы. Но спальные комнаты были пригодны для жилья, и с начала лета Андрей вывез семью за город – детям нужен свежий воздух. И Кате нужен.
Пушкаревы тоже здесь жили, помогали дочери. Двое детей – это не шутка! За ними глаз да глаз нужен! А она не свободна, третий ребенок на подходе. К осени ожидают.
В августе случилось непредвиденное обстоятельство – Андрей должен был поехать в Японию, там намечалось подписание договора крупного и долгосрочного сотрудничества. Кандидатура вице-президента партнеров не устраивала, подавай им только Жданова. Катя подозревала личную симпатию японской стороны - руководитель там женщина. Но мужа она не ревновала, давно уверилась в его верности семье, но подшучивать себе позволяла – Андрей так возмущался, так оправдывался, пока не понимал, что она его разыгрывает. За это требовал компенсации! А она разве против?
Поездку отменить Жданов не мог, и семью оставить за городом без присмотра тоже не мог. Рассматривал разные варианты: нанять охрану, попросить родителей приехать из Лондона. Катя все варианты отвергала – что с ними случится?
Как-то при таком их споре присутствовал Зорькин, и он предложил:
- А если мы погостим в вашем доме? Я могу отпуск взять. Викусе и сыну тоже воздух нужен.
На том и порешили. Зорькины приехали, поселились в комнатах, предназначенных для старших Ждановых – если вдруг приедут погостить.
Уже и Андрей вернулся из командировки, а они все жили…
Сегодня дом напоминал семейный детский сад: двое родных внуков, да еще и сынишка Коли. Пушкаревы за воспитателей, нянечек, повара и сторожа.
Старшая внучка обычно им помогала, но сегодня у нее другое задание – она на телефоне, ждет важный звонок от отца и дяди Коли. А мама-Катя, и тетя Вика одновременно попали в больницу со странным названием «Родильный дом».
Мама обещала привезти оттуда братика или сестричку – они с папой заранее не узнавали, кто будет, потому что папа хотел девочку, а мама – мальчика. Решили, кто будет, того и привезут.
А тетя Вика привезет сразу двоих, и мальчика, и девочку.
И тогда их семьи станут одинаковыми по количеству детей!
А потом Зорькины и дом построят поблизости. Очень им понравилось жить на свежем воздухе, подальше от городских соблазнов…
Конец.