С друзьями моими же получилось еще веселее. Уж не знаю, кто у них там в тот момент сидел за рулем «уазика», но чтоб не попасть в раскрытые наполовину ворота здоровенного ангара СБВ нужно было сильно постараться. В итоге была помята одна створка раздвижных ворот, разбита фара, смято крыло и капот.
За потерянные, а точнее, проебанные ключи и печать, о которых наш майор Кириченко узнал подозрительно быстро — на следующий же день, меня назначили бессменным ДСП до тех пор, пока я не найду потерю. Это и вправду было бы сущим наказанием, но хитроумный майор пошел еще дальше — он на ночь высылал мне «усиление» из двух человек из числа «залетчиков», числящихся в его черном списке. Ну а что легче всего делать ночью на троих, вы уже наверное догадались. Через неделю чечены вернули мне потерю, я выставил им спирту, но мы еще две недели вели веселую ночную жизнь, причем желающие «усилять» меня на ночь буквально выстраивались в очередь. Наш добрый начальник АТО заподозрил неладное и в одну прекрасную ночь нагрянул с проверкой. Мы как обычно сидели в небольшом бункере для укрытия личного состава, оборудованном освещением и калориферами и неспешно распивали яд при обильном количестве закуски (я сделал четкие выводы из прошлого происшествия). С этого дня, наша идиллия на троих закончилась.
В тот же день, когда я так кошмарно напился, случилось еще одно презабавнейшее происшествие, которое, правда, очень хреново закончилось для его участников. На этот раз отличились бойцы не из нашего полка, а из какой-то части обеспечения. Они умудрились ограбить продовольственный склад, из которого обеспечивался деликатесными продуктами командный состав штаба дивизии. Собственно, грабили они его не в первый раз, брали умеренно, так что на фоне хозяйствования тамошних прапоров это было практически незаметно. Но тут другое дело — стодневка. Они не стали ломать замок, срывать печать, а попросту сняли решетчатую железную дверь с петель, ибо конструкция это позволяла. Примитивную сигнализацию, сделанную из выключателя-концевика с колесиком тоже было не проблематично отключить. Набив два вещмешка балыками, окороками, всевозможными красными рыбами, дорогими консервами, колбасами и сервелатами и прихватив несколько бутылок настоящего армянского коньяка, они вернули дверь в исходное состояние, скрыли, насколько могли, следы своего пребывания и спокойно отправились на аэродром, на СКП дальнего старта, где постоянно при радиостанции дежурил боец, у которого и было решено устроить пир на весь мир. Все было спланировано, продумано и исполнено почти идеально, но, как всегда, хорошее дело завалилось из за сущей мелочи. По трагическому стечению обстоятельств, один полковник из штадива выдавал замуж свою дочку. А понаехавших в невероятном количестве гостей разместил в «высотке» — двухэтажной летной гостинице, располагавшейся около ЦЗ. И ночью поехал проверить на своей «Волге» как там себя чувствуют перепившиеся накануне гости. И надо же было такому случится, что момент его приезда роковым образом совпал с моментом прохода наших, затаренных всякими вкусностями героев, которым до приказа оставалось всего-то сто дней. Но даже не это было главной ошибкой, а то, что один из соучастников этого преступления, увидев стоящую у высотки «Волгу» взял да и снял с нее «дворники», которые в принципе ему были на хер не нужны. Чисто из озорства. И пошли они дальше, оставляя четкие следы на свежевыпавшем снежке. По этим-то следам и вышла на них срочно поднятая по тревоге отдыхающая смена в расположенном недалеко караульном помещении, под руководством оскорбленного в лучших чувствах полковника, которому хватило ума связать факт хищения «дворников» и свежие следы, уходящие в поле и сделать соответствующие выводы. Там-то они и обнаружили разудалую веселую компанию, сидящую в помещении СКП и уплетающую в честь великого праздника генеральские разносолы, запивая их коньячком. Все были повязаны, водворены на «губу», а полковник к своему великому счастию снова стал владельцем «дворников». На складе, а заодно и на соседних складах, была проведена срочная внеплановая ревизия, выявлены разнообразные недостачи, все, что за последние 10 лет прапора-хозяйственники наворовали непосильным трудом было тут же повешено на наших гурманов. И хотя они клялись и божились, что при всем желании не смогли бы сьесть эти тонны продуктов, износить или продать десятки летных кожаных курток, комбинезонов, и прочего хлама, обрадованные заведующие складов не могли не воспользоваться такой счастливой оказией — ребят судили и начислили различные сроки: кому 5 лет, кому два года «дизеля». А все получилось из-за каких-то идиотских "дворников".
А один раз, еще осенью, было совершено совсем уж ужасающее покушение на святую святых — комнату, где хранились спиртовые запасы второй эскадры, расположенную в эскадрильском домике на территории стоянки самолетов. А дежурил по стоянке в тот день я. Как обычно, проводив со стоянки народ и закрыв шлагбаум, я пошел опечатывать самолеты. Покончив с этим делом, вернулся к себе в будку и завалился спать на скамейке, дожидаясь приезда караулки. Разбудил меня ДСЧ, который приперся проверить, как я несу службу и обнаружил в эскадрильском домике отогнутую решетку в учебном классе, взломанные двери комнаты САПС и исчезновение четырех канистр со спиртом, а также пары радиостанций «Ромашка» с запасными аккумами и зарядным устройством. Лиходеи хорошо подготовились к акции — они точно знали день, когда будет завезен спирт, расположение комнаты, где он хранился, подходы к зданию, и график и маршрут движения ДСП, а также его привычку дрыхнуть перед сдачей стоянки караулу. Даже если бы я и не спал, у меня не было шансов — наверняка было организовано наблюдение, все дело можно было провернуть буквально за 10–15 минут, когда я находился в любом из дальних концов стоянки. Сделать это могли только свои, позже мне намекнули на авторов этого произведения, но прямых доказательств у меня нет, поэтому имена я предпочту не называть.
На стоянку тут же понаехало эскадрильское начальство, наш инженер грозил мне чуть ли тюрьмой, но на самом деле это происшествие на мне почти не отразилось, разве что я навечно был занесен в список «залетчиков» и врагов советской власти. Насколько я понял, что-то у них там не совсем чисто было, поэтому происшествие предпочли замять. Ну и я, в принципе, мог ответить недоброжелателям взаимностью и Кириченко прекрасно об этом знал. А дело было так. Месяцем раньше случилось одно происшествие, главным героем которого стал Эдик — мой напарник по охране стоянки. Я уже рассказывал про него, но тут стоит описать его поподробнее. Он не очень хорошо говорил по-русски, имел колоссальные габариты и дикий нрав вольного сына казахских степей. Горе было тому, кто рискнул бы поссориться с Эдиком. Как-то на стоянке я прикормил двух забежавших туда дворняжек, считая, что хоть какая-то, пусть даже и собачья живая душа рядом — это всегда хорошо, а во вторых, надеялся приспособить их к охране стоянки, себе в помощ. Толку от собак этих, правда, было немного, а тут Эдик выдумал попробовать их напоить «массандрой». Он смочил в ней краюху хлеба и собаки, затрепав ее, действительно захмелели, а потом вели себя как настоящие алкаши, требовали еще, лакали бухло прямо из миски, уже не закусывая, тут же поссорились между собой. Закончилось это тем, что обе собаки облевались тут же, в будке, да еще прямо на раскаленный калорифер, вонь стояла ужасная. В тот вечер Эдик сменил меня, а через день снова дежурил я. Придя на стоянку, я обнаружил там сверкавшего своим золотым зубом Эдика и полное отсутствие собак. На мой вопрос где собаки, он махнул головой в сторону леса и сказал: "Там… лэжат… я их застрэлил нахуй….". Вот такой серьезный мужчина был наш Эдик.