Рон тихо застонал рядом с ним.
— Как, черт возьми, мы должны его найти? В прошлый раз ты видел… — он замолчал. Никто не хотел об этом говорить.
Но их успех в первой комнате натолкнул Гарри на идею, и он решил попробовать ее, прежде чем они потратят больше времени на обыск сотен полок.
— Мне нужно пророчество о Гарри Поттере, — громко сказал Гарри, чувствуя себя идиотом, но полки отреагировали, и все в тревоге отшатнулись, готовясь бежать. Адреналин и движение только подстегивали новые воспоминания, вспышки проклятий и голоса сотен Провидцев, осколки полок и стекла, обрушившиеся на них…
Продолжай, Гарри, у тебя все отлично получается, мы почти закончили… — голос Драко снова зазвучал у него в голове, возвращая его в здесь и сейчас — якорь успокаивающего присутствия в его худших воспоминаниях.
Гарри понял, что полки не падают, а просто двигаются сами по себе. Дыхание Рона было хриплым и испуганным, и Гарри знал, что он только что пережил то же самое. Гарри положил руку на напряженную руку с палочкой Рона, возвращая его обратно.
Огромная полка, наконец, остановилась прямо перед ними, и Гарри шагнул вперед, чтобы изучить ближайшую бирку. На нем было только его имя — ему было нужно его и Драко. Но он даже не слышал о другом пророчестве о нем, что это было? Если подумать, он не хотел знать. Он перешел к следующему.
Вскоре он сообразил, что вся полка — это более сотни глупых сфер, на которых написано его имя, и он вздохнул, внезапно вспомнив, как часто Трелони предсказывала его ужасную смерть ради забавы. Конечно, Избранный будет очень популярной темой среди Провидцев. Он оглянулся на группу, которая стояла позади него, и поманил рукой.
— Блядские Провидцы ничего не могут с собой поделать, — пробормотал он им. — Давайте, мы ищем шар с моим именем и именем Драко, может быть, и Люциуса.
Паркинсон усмехнулась, когда подошла к полке.
— Только посмотрите на них все — они хуже, чем Ежедневный пророк. Можно было подумать, что им не о чем поговорить получше — я не знаю, о погоде, например, — она продолжала ворчать, ища ярлыки, и Гарри невольно ухмыльнулся. Он был полностью согласен с ней.
— Никто не трогает сами сферы, — напомнил он им. Паркинсон приподняла бровь, но, к счастью, подчинилась, настороженно разглядывая пыльные сферы.
Им потребовалось несколько минут, но в конце концов Гарри услышал хриплый голос Тимси.
— Тимси нашел пророчество.
— Спасибо, Тимси, — сказал Гарри, присев на нижнюю полку и читая бирку, на которую он указывал.
Невыразимцу
Д. Л. Малфой и Г. Дж. Поттер
Л. А. Малфой?
Гарри нахмурился, посмотрев на него, на причину их неприятностей, и схватил его с полки, нахмурившись и разглядывая его на ладони…
«По-настоящему узная Спасителя, тот, кто откажется от своего имени, поднимется выше тех, кто был до него, забрав то, что его отец никогда не брал, и сделав Голос Спасителя, наконец, ненужным.»
Гарри ахнул, когда напряженный, монотонный детский голос эхом разнесся по его черепу, но когда все закончилось, он крепко сжал сферу в кулаке. Что за чушь. Он уже выучил его наизусть, нет нужды его сохранять. Он повернулся к своим товарищам.
— Готовы? — спросил Гарри, и все они в замешательстве нахмурились, но кивнули. Гарри поднял руку и со всем сдерживаемым гневом и нетерпением швырнул сферу об пол. Она яростно раскололась, высвободив внутренний голос, крошечная призрачная фигурка поднялась из осколков и растворилась, как туман.
«По-настоящему узная Спасителя, тот, кто откажется от своего имени, поднимется выше тех, кто был до него, забрав то, что его отец никогда не брал, и сделав Голос Спасителя, наконец, ненужным.»
А потом наступила полная тишина. На лицах остальных была смесь шока и замешательства, они уставились на стеклянный беспорядок на земле. Гарри скрестил руки на груди, все еще хмурясь и качая головой.
— Ты, должно быть, издеваешься, — сказала Паркинсон, нарушая тишину. — Это был ребенок — оно могло означать кого угодно…
— Люциус никогда не умел ставить разум выше гордости, — проворчал Рон. Гарри повернулся к Кингсли.
— Я собираюсь разнести это место на части, — предупредил Гарри.
— Сделай мне одолжение, — вздохнул Кингсли, оглядываясь и напряженно размышляя. — Если они так использовали свою свободу, то я с удовольствием посмотрю, как это место сгорит.
***
Офис главного аврора был последним местом, где Гарри хотел быть в данный момент, и Рон практически затащил его туда. Этот его стратегический глава настаивал на том, чтобы они взяли собой подкрепление, составили план, выяснили, где именно Драко и с кем, прежде чем они перевернут всю страну в поисках его.
Гарри ненавидел каждую секунду, когда Драко оставался в опасности. Он не мог расслабиться, его руки постоянно ерзали, перебирая палочку, его ноги постоянно двигались. Страх и сожаление тащили его вниз, как отлив. Все, что он хотел все эти годы, — это обезопасить Драко, обеспечить его шансы на успех, защитить его жизнь от отца — и теперь он снова оказался в опасности, снова попал в ловушку своего отца, благодаря легкомыслию Гарри.
Но Рон был прав: он мог быть где угодно. Семья Малфоев владела множеством земель в Англии и Франции. Люциус мог использовать какое-то секретное укрытие Невыразимцев. В зависимости от того, как долго он был вне Азкабана, у него могло быть время найти еще больше укрытий, может быть, даже старые убежища Пожирателей Смерти…
— Я сомневаюсь, что он уехал из Англии, — сказал Рон комнате, когда писал на доске нелепое пророчество. — Его центр власти был и, по-видимому, находится в Волшебной Британии, он не откажется от него, даже чтобы кого-то спрятать. Малфои жили в Англии веками, и родословная — основа его эго.
В большом офисе теперь находилось еще несколько авроров, которым Рон доверял больше всего: самые молодые, которые еще не были полностью аврорами во время краткого заключения Драко. Рон был почти уверен, что отсеял всю порчу, которую видел в свое время младшим аврором, но ни он, ни Гарри не хотели рисковать этим прямо сейчас.
Каждый аврор в комнате выглядел мрачным и настороженным при мысли о том, что Люциус Малфой освободится из тюрьмы и получил помощь из Министерства. Они, возможно, еще не полностью были согласны с Гарри в том, что Драко невиновен, но все были согласны с тем, что Люциус был тем еще кадром.
— Малфой… Драко… был твоим Целителем? Целителем-легилиментом? — заговорила Сьюзен Боунс, повернувшись к Гарри и сняв мантию аврора. Гарри кивнул ей.
— И ты уверен, что это не его рук дело — что он не объединился со своим отцом или кем-то еще, чтобы добраться до тебя? — Аврор Харрисон вмешался из-за угла с выражением сомнения на лице. Губа Гарри скривилась, и его рука дернулась за палочкой, но Рон заговорил раньше, чем он.
— Мы уверены, Харрисон, и если ты или кто-то еще будет сомневаться в нас, то можете уйти прямо сейчас. У нас нет времени обсуждать это, и у меня нет терпения бороться с предрассудками, когда жизни в опасности.
Рон впился взглядом в каждого человека в комнате, пока они не кивнули или не отвернулись. Он снова повернулся к доске.
— Это пророчество, очевидно, могло быть предназначено для кого угодно, но Люциус, по всей видимости, решил, что оно относится к Драко. Его гордость не позволит его сыну стать более могущественным, чем он — в его собственном представлении об успехе или подъеме выше, а его жадность не позволит такой власти пройти мимо него. — Рон вытащил из кармана небольшой сложенный листок и протянул Гарри, чтобы тот передал его по комнате. Грудь Гарри сжалась при виде безумного почерка Драко.
— Драко не мог сообщить больше этого из-за магических уз, наложенных на него Лицензиатами, — коллективно ахнула половина комнаты, вероятно, чистокровная половина, — которые мы только что разорвали. Но как видите, он написал ‘я’ и ‘оружие’. Если Люциус считает, что истинное знание Спасителя — это то, что Драко использовал бы, чтобы возвыситься над ним, он счел бы это своего рода оружием и сделал бы все, что в его силах, чтобы заполучить его. Поэтому Люциус наложил на Гарри сложное проклятие разума, заставив его скрывать свой голос в подсознании, что может исправить только Целитель-легилимент — Драко — единственный Целитель-легилимент в Англии, очевидно, что он использует Легилименцию в своей работе… Вы видите, к чему все идет.