Надин спасена…
— Доктор, — спросил Жорж, — мы можем ее увидеть?
— Да, для поддержания ее морального состояния, но всего лишь пять минут. Не будем ее утомлять.
Санитар проводил их и молча открыл дверь. Надин одна в палате. Она лежит на железной кровати, покрашенной в зеленый цвет. Лицо такое же бледное, как и подушка под головой. Она не спит. Пытается улыбнуться.
— Мама, па… — шепчет она.
Элен наклонилась и нежно поцеловала дочь.
— Бедная моя девочка, — шепчет она.
Как все мужчины в подобных случаях, Жорж чувствовал себя скованно. Он застыл в неловкой неестественной позе.
— Как ты себя чувствуешь? — спросил он.
— Хорошо, — ответила Надин слабо. — Только очень устала.
— Ничего, скоро тебе будет лучше.
— Да, доктор сказал.
Никаких личных вопросов! Ни за что! Ни в коем случае! Словно ничего не случилось, не надо заставлять ее объяснять, почему она здесь очутилась, почему пыталась покончить с собой. Пусть это останется ее тайной.
Но остается еще взгляд Надин, взгляд, в котором Элен читала сомнения и вопрос. Она повернулась к Жоржу.
— Неплохо было бы, если бы ты сходил к доктору и узнал, сколько времени она здесь пробудет.
— Но мы можем узнать у него об этом, когда будем уходить, — возразил Жорж.
— И будем бегать по больнице, разыскивая его? А мои каблуки так громко стучат!
Несколько секунд Жорж мялся, не догадываясь, что Элен хочет остаться наедине с дочерью. Конечно, он понимает, какой подвергается опасности, оставляя их вдвоем. А что если у Элен появились подозрения и она хочет поделиться ими с Надин? Нет! Наоборот, он должен решить, что жена хочет попытаться выяснить у Надин, почему их дочь пыталась покончить с собой, а потом все ему расскажет.
— Хорошо, — согласился он и вышел из палаты, закрыв за собой дверь.
Надин напряженно смотрела на мать. Она не сможет обрести покой и чувствовать себя счастливой, пока не получит ответ на мучающие ее вопросы.
— Мама, — обратилась Надин к Элен, — я хотела бы…
Элен резко встала.
— Стой! — воскликнула она. — Я забыла сказать папе…
Но она так неловка, что сумка переворачивается, падает и ее содержимое высыпается на кровать больной.
— Какая я криворукая, — сказала Элен с улыбкой. — Всегда у меня все кувырком. Послушай, дорогая, пока я буду искать отца, собери, пожалуйста, мое барахло.
Барахло! Пудреница, ключи, мелкие монеты, бумажник, водительские права, талоны на метро и… записная книжка в зеленом кожаном переплете…
Глава 14
Элен вышла из комнаты, не дожидаясь ответа дочери. Она закрыла за собой дверь и прислонилась к ней, зажмурившись от волнения, потом сделала несколько шагов по коридору и вновь вернулась к палате.
— Не знаю, куда он пошел, — произнесла она, — в коридоре его нет.
С первого взгляда она поняла, что ее план удался. Надин, собирая вещи в сумку матери, конечно же, пролистала записную книжку, в которой не оказалось ничего тайного и подозрительного. Перемена сразу заметна на лице дочери, которое просто светится от счастья. К ней возвращается жизнь, Надин нежно пожимает руки матери.
— О! Мама! Если бы ты только знала…
Элен прервала ее, гладя по волосам:
— Все, милая, не надо ничего говорить, ты еще очень слаба.
Надин поняла, что ее откровения излишни, для обеих будет лучше оставить некоторые вещи недосказанными. Навсегда.
— Папа поймет, что ты любила этого молодого человека, — продолжила Элен осторожно, — ты была так потрясена его смертью, что решила не жить.
Надин приоткрыла глаза и бросила на мать быстрый взгляд. Она прекрасно поняла, что мать протягивает ей руку, предлагая банальное объяснение происшедшего, которое устроит всех и избавит Надин от лишних слов. Она кивнула головой. Договор заключен. Официальная версия выработана. Больше они не успевают сказать ни слова — в палату вернулся Жорж с доктором Лемуре. Врач советует родителям уйти, и Элен с легким сердцем выходит из палаты, она забыла даже о своих страхах и подозрениях — главное, что она снова обрела любовь дочери.
— Спокойной ночи, мама… папа… Спасибо, что приехали. — Они уже выходили из палаты, когда Надин крикнула вслед: — Простите меня. Я сумасшедшая… Обещаю, что это никогда не повторится…
В коридоре Жорж поблагодарил врача, взял жену под руку и направился к выходу из клиники. Прикосновение его руки вновь возвратило Элен к трагической реальности. Что он задумал? А, может, она все-таки пала жертвой собственного воображения, решив, что Жорж хочет избавиться от нее? А вдруг она права? А если права? Что Жорж может предпринять?