Наше судно было теперь в безопасности, и мы наконец вернулись в христианскую страну. От столь великой радости слезы хлынули из наших глаз, и мы возблагодарили господа, по чьей милости испытали такое счастье в конце нашего плавания.
Чудовищные испытания, постигшие Мунка во время этого плавания, когда на его глазах погиб 61 человек, сломили бы дух любого заурядного человека. Но не таков был Мунк, чтобы превратиться в сухопутную крысу. К возвращению Мунка Тридцатилетняя война была уже в полном разгаре, и почти немедленно после плавания по Гудзонову заливу он снова вышел в море в чине командора датского военно-морского флота. Его заслуги были столь велики, что к 1628 году он стал адмиралом датского флота. В том же году, в зените своей славы, он скончался в возрасте 49 лет.
Мунк умер, так и не исполнив задуманного. До последних дней жизни он мечтал совершить еще одно плавание на северо-запад. Если бы Мунк не был таким отличным командором военного флота и если бы война не поглощала все внимание и все средства короля Кристиана, Йенс, несомненно, предпринял бы и второе плавание. Ведь планы новой экспедиции были уже полностью им разработаны. Возможно, что второе плавание во льдах увенчалось бы вполне заслуженным успехом и сгладило бы мрачные воспоминания о пережитой трагедии.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
Рискованное плавание капитана Джемса
После экспедиции Мунка наступил десятилетний перерыв в исследованиях Северо-Запада. Если вспомнить о трагедии, пережитой этим мореплавателем, то приходится удивляться, что перерыв не был в пять раз дольше. Впрочем, уже в 1631 году из Англии в Гудзонов залив было послано две экспедиции, причем перед ними ставилась одна и та же цель — найти проход на запад.
Одну из этих экспедиций финансировала группа лондонских купцов (возглавить ее предложили капитану Льюку Фоксу[59] или «северо-западной лисице», как он предпочитал себя называть). Вторую же снарядила компания бристольских купцов. Бристольцы, видимо, отважились на это предприятие в основном в пику лондонским купцам. Ведь тогда, как и в наши дни, валийцы считали, что любое дело, за которое бы ни взялись жители Лондона, им удастся выполнить с большим успехом.
Мы мало знаем о жизни Джемса, до того как он отправился в экспедицию. Точно известно, что он был валийцем и, несомненно, образованным человеком. В одном источнике о нем говорится как о «богатом адвокате». Не правда ли, довольно неожиданная профессия для арктического исследователя. Впрочем, к счастью, Джемс был также неплохим навигатором и хорошим рассказчиком.
Однако, как это явствует из журнала Джемса, он относился к числу тех исследователей земного шара, которых с особым упорством преследовали всяческие злоключения.
Джемс и Фокс покинули Англию один через месяц после другого. Но по редчайшему совпадению они встретились ненадолго у западных берегов Гудзонова залива. Фокс там не зазимовал, а поспешил вернуться домой, где написал едкую и довольно забавную книгу, в которой ничего не оставляет от бедного Джемса как судоводителя и исследователя. Но мнение Фокса о Джемсе, как, впрочем, и суждения многих позднейших историков, не слишком справедливо. Джемс хотя бы осознал, что почти нет никаких шансов найти судоходный Северо-западный проход, начинающийся от Гудзонова залива. С этим выводом никто не соглашался даже на протяжении значительной части XIX века. Кроме того, этот мореплаватель самостоятельно исследовал и нанес на карту не меньшую часть побережий Гудзонова залива и залива Джемса, чем другие его современники, в том числе и Фокс[60].
Вот собственноручный отчет Джемса о злоключениях 70-тонного судна «Генриетта-Мария», которое после едва не закончившегося катастрофой перехода через Гудзонов пролив вышло в одноименный залив в конце июля. Здесь приводится отрывок, начинающийся с этого момента.
НЕБЫВАЛОЕ И ОПАСНОЕ ПЛАВАНИЕ КАПИТАНА ТОМАСА ДЖЕМСА
28 и 29 июля 1931 года мы так крепко застряли во льдах, что, несмотря на постановку всех парусов и сильный порывистый ветер, судно оставалось столь же неподвижным, как если бы попало в сухой док.
В этот день впервые команда начала роптать, полагая, что нам не удастся продвинуться ни вперед, ни назад. Ночи становились все длиннее, причем с наступлением темноты начинался сильный мороз. Поэтому мы не могли двигаться среди льдов ни ночью, ни днем при густом тумане. Я всячески старался успокоить и ободрить людей. Чтобы отогнать от себя мрачные мысли, мы вышли на лед и выпили за здоровье его величества; на судне, хотя оно было под всеми парусами, не осталось ни одного человека. Должен честно признаться, что у команды были все основания для недовольства. Учтя это, я разрешил разводить костер, но не чаще одного раза в сутки, чтобы растянуть топливо на более долгий срок в предвидении возможных осложнений.
60
Автор из сострадания к Джемсу преувеличивает его географические достижения и умаляет заслуги его удачливого соперника. Фокс за одну навигацию — лето 1631 года — не только завершил (в основных чертах) открытие материковых берегов Гудзонова залива и островов в самом заливе, но и открыл к северу от него полуостров Фокс (юго-западный выступ Баффиновой Земли), а также залив между Баффиновой Землей и материком, позднее названный бассейном Фокс, и пролив, соединяющий этот бассейн с Гудзоновым заливом (пролив Фокс). —