ЧАСТЬ 1. ТАНЦУЮЩИЙ С ПЛАМЕНЕМ
Заклинательство огня, пусть и требует наличия большого запаса духовных сил, к высокому искусству магии отношения не имеет и иметь не может, пусть даже огонь тот духовным или же колдовским и зовётся. Способность эта, к счастью, доступна немногим, но следует строго следить, чтобы среди юных адептов интереса к этому занятию не было, дабы оградить их неокрепший разум от столь пагубного воздействия. Однако заклинателям огня, в гильдии не состоящим, препятствий в их деятельности чинить не следует, поскольку изыскания их опасности для чародейской науки не представляют. А что в невежестве своём губят они собственные души — то одного лишь сожаления и достойно, ибо не ведают, что творят.
Из кодекса гильдии чародеев
Глава 1. Ученик
Одинокий путник шёл по лесной дороге. Он рассеянно оглядывался по сторонам и беззаботно насвистывал под нос бодрую песню о бессмысленной войне между двумя семьями оборотней, однако мысли молодого парня были куда более серьёзны — недавно умер его дядя, единственный близкий родственник, который у него оставался. Из наследства он оставил племяннику только пепелище, на месте которого раньше стояла кузница — но вовсе не потеря материальных ценностей расстраивала юношу.
«Если бы я был дома в тот день, может, всё было бы иначе, — думал он, продолжая идти вперёд. — Но теперь уже ничего не сделать. Нужно как-то жить дальше».
Можно, наверное, было заново отстроить кузницу и зарабатывать на жизнь, занимаясь ремеслом, которое по мере сил пытался передать ему дядя — получалось у парня весьма неплохо, да и сам процесс работы с металлом тоже нравился. Но ему хотелось большего, ведь кроме угля и пепла дядя оставил в наследство ещё и уверенность том, что это самое «большее» обязательно существует. А у кого в этом мире больше всего самых различных возможностей для достижения своих целей? Конечно же, у чародеев!
Амбициозности и упорства юноше было не занимать, поэтому он собирался научиться магии. Он был уверен, что способности у него есть, но сейчас ничего магического делать не умел — гильдия чародеев ревностно следила за тем, чтобы все, обладающие колдовским даром, обучались исключительно под их присмотром. Причём не имело значения, станут эти люди в будущем чародеями, для которых магия является не просто ремеслом, но и образом жизни, или кем-то вроде кузнецов-заклинателей, которые прибегают к помощи колдовства исключительно в процессе работы, обычно не умея делать ничего, с этим не связанного.
Именно в ближайшее представительство гильдии чародеев он сейчас и направлялся. Поздним вечером будет уже в городе. Хотя какой смысл спешить? Денег на то, чтобы заночевать в трактире, всё равно нет — лучше остановиться в одной из охотничьих избушек, которые встречаются здесь довольно часто.
Кстати, об охоте и охотниках. Внезапно вышедший из кустов светловолосый человек со взведённым арбалетом охотником точно не был, но, тем не менее, уже предвкушал добычу. Неудивительно, что грабитель подумал, будто парень богат — одежда-то на нём новая, из дорогих тканей. А что в кошеле при этом нет даже самой мелкой медной монеты — так этого ж не видно.
— А ну-ка не дёргайся, колдун. И не угрожай мне тут своими чарами. Не сработают, — вместо приветствия сказал бандит, демонстрируя оплетённые пёстрой нитью плечи арбалета — вероятно, имея в виду, что нить содержит в себе какое-то заклинание. — И к оружию не тянись — выстрелить я всяко раньше успею.
Юношу легко было принять за чародея — кто ещё мог идти по тракту, на котором частенько орудуют разбойники, с таким видом, будто отправился на безобидную прогулку.
— Ну что вы, дяденька, — он и сам не понял, почему обратился именно так, ведь напавший человек если и был старше, то совсем ненамного. — Никакой я не чародей. И пока что даже не ученик чародея. А оружия у меня и вовсе нет. Мирному ремесленнику оружие ни к чему.
— Мирный — это хорошо, — криво ухмыльнулся грабитель. — Оставайся мирным и отдавай все свои ценности — и уйдёшь отсюда живым. Да побыстрее шевелись — а то у меня рука дрогнет.
Молодой человек тряхнул головой, откидывая с лица прядь чёрных волос, и посмотрел на своего обидчика полными разочарования в людях ясными голубыми глазами: