— Спасибо. Мне... наверное, лучше не знать, куда ты пойдёшь? Чародеи ведь мысли умеют читать...
— Лучше гляди, чтобы на тебе не отыгрались, когда поймут, что ты не только работаешь на князя, но ещё и со мной знакома. Знаешь, услышать о ваших разногласиях с чародеями от них, а не от тебя, было... не очень приятно.
— О... — Вирра выглядела удивлённой, что случалось крайне редко. — А ты сам разве мысли читать не умеешь? Я думала, ты специально непонимание изображал утром...
Вернер рассмеялся:
— Читать чужие мысли... невежливо, скажем так. Без разрешения уж точно. И я бы ни за что не стал поступать так с друзьями.
— О. Прости. Я не знала, — девушка быстро справилась со смущением и заговорила уже куда более уверенно. — Слушай... раз уж ты снова, как бы это так выразиться... не в ладах с законом, может, всё же обучишь меня магии?
— Я пока что ничего противозаконного не сделал. Хм... Ладно, вру, уже успел. Но хочу сначала убраться отсюда подальше. Вот потом... ну найди меня, если не передумаешь, — чародей с самодовольной улыбкой похлопал рукой по дорожной суме, которая была заполнена в основном именно книгами, а вовсе не припасами.
«Ну а что... мало ли как там оно повернётся».
Глава 6. Братья
Двое мальчишек сидели в запертом амбаре и совершенно не понимали, в чём провинились, чтобы заслужить такое наказание.
— А может, она права? Что она нам не мать? — серьёзно спросил один из них, тот, что выглядел старше — не у младшего брата, скорее у себя самого, как будто мог узнать ответ на этот вопрос, если хорошенько над ним подумает.
Они действительно не сделали ничего плохого. Подумаешь, собачья будка загорелась. Всё равно у них уже год как нет собаки. Да и будка эта — развалюха, не жалко.
Но мать разозлилась вовсе не из-за будки — из-за огня. Это казалось странным и неправильным. Как можно сердиться на что-то такое чистое и красивое? Огонь хороший. Просто взрослые этого почему-то не понимают.
— ...сколько раз я просила больше так не делать?! Сколько?! Да я уже не помню сколько раз, а вы всё никак не остановитесь! Это просто ужасно! Невыносимо! — кричала она. — На меня из-за вас вся деревня косо смотрит! Видеть вас больше не желаю! Знать не хочу! Выродки, нелюди! Нет, нет, я не могла быть вашей матерью! Это какое-то ужасное чёрное колдовство! Злая ведьма подменила моих детей в колыбели! А вы мне — не сыновья! Ведьмины подменыши!
Ну и ладно. Может, так даже лучше. Она, скорее всего, потом опять будет отрицать, что говорила такие страшные слова — не раз уже так было. Но она... права, наверное. Не могла их настоящая мама так ненавидеть всё, что связано с огнём. Просто не могла! Иначе почему они сами... такие? Да и настоящий отец ни за что бы их из-за этого не бросил!
— Ну нет, — шмыгнул носом младший. — Так ещё хуже. Тогда получится, что мы вообще не знаем, кто наши родители. А если получится, что и мы друг другу не братья?
— Да без разницы. Ты всё равно мой младший брат, и я тебя не брошу. И всегда буду защищать.
Высокий для своего возраста худой мальчишка размазал сопли по лицу и посмотрел с недоверием и сомнением:
— Не будешь. Ты слабый. Это я тебя защищу, если будет нужно.
— Не слабее тебя! — возмутился брат. — Вот поколочу тебя сейчас — будешь знать, как обзываться!
— А вот и не поколотишь!
— Что, не веришь? Ну тогда не реви потом!
Обиды на взрослых вмиг оказались забыты — сначала надо было решить действительно важную проблему. Но их баталии были прерваны почти в самом начале — кто-то открывал дверь амбара...
***
По пути к амбару Вернер вспоминал всё, что узнал о братьях от их матери:
«Одному пять, а другому семь. Оба неосознанно призывают огонь с самого рождения. Это же... просто невероятно! Нет, нечего столь юным заклинателям здесь делать. Я и правда мог бы их научить. Чтоб мне провалиться, да я же... я хочу их научить! Вот только представления не имею, какой подход нужен к детям... Хм, это может стать проблемой...»
Странно, конечно, запирать малолетних заклинателей огня в деревянном амбаре с соломенной крышей и припасами внутри... но что взять с бестолковых крестьян?