Признавать свою несостоятельность в этом вопросе было унизительно. Впрочем, умей Вернер создавать энергетический барьер, он бы без лишних раздумий и уж тем более просьб со стороны отправился защищать стены крепости сразу же как проснулся, вместо завтрака — в конце концов, от того, устоит ли город, зависит и его жизнь. Да и не только его.
Чёрного с Белым он тоже так и не научил создавать щит — точнее, объяснил им, как сплетать из духовной энергии правильную структуру, однако у юных заклинателей огня обнаружилась такая же проблема, что и у него самого, так что этот пункт обучения вынужденно пришлось пропустить.
«А ты сама почему не занимаешься защитой города? Осада — дело серьёзное», — произнёс он мысленно.
«Я пришла по делу, я уже сказала. Мне не до игр сейчас».
Беата передала Вернеру мысленный образ того, что было ей известно об осаде города и о войне вообще.
Но начала она издалека — со времён их обучения в гильдии, с огня и исследований, направленных на поиск божественной силы и секретов бессмертия...
Продолжила же тем, что в гильдии и впрямь нашли какой-то способ открывать пути к иным мирам, и что ключевую роль в этом играло именно духовное пламя, которое, выходит, всё же неспроста иногда называли пламенем магическим.
Потом настал черёд узнать о том, что представляли из себя напавшие на город враги.
«Так всех этих тварей и в самом деле призвал из другого мира член гильдии?!» — не удержался Вернер от вопроса, хоть ещё и не до конца осознал всю содержащуюся в переданном ему мысленном образе информацию.
«Мы не знаем этого точно, — неуверенно пожала плечами Беата. — Но Рихтер так и не вернулся, а враги... идут оттуда, где он собирался проводить дальнейшие исследования. Я не знаю, откуда в городе взялись эти слухи про их неуязвимость к оружию и магии... но это правда».
«Да я уже понял. Паршивые новости».
«Помоги нам».
«Что?!»
«Я знаю, что ты не бросал своего ремесла после ухода из гильдии. Не переживай, сейчас об этом больше никому там не известно. Привлечь тебя официально я не могу, так что... считай это заказом. Моим личным. Мне нужно оружие, способное разрушать чужую ауру. Для начала хотя бы просто нарушить её целостность, а там посмотрим».
«Хм... — Вернер задумчиво потёр переносицу. — Это возможно сделать и просто при помощи магии».
«Было бы возможно, если бы она могла до них добраться. Они слишком хорошо защищены. Магия просто разбивается... как раз об их ауру, даже почти не ослабляет. А вот оружием можно ранить. Как бы быстро ни затягивались их раны, это прямой контакт. Если бы в оружие возможно было вплести достаточно сильные магические структуры... — Беата посмотрела на него с растерянностью. — В этом вопросе тебе самому должно быть виднее, что нужно сделать».
«Боевое заклинание, срабатывающее, когда оружием кого-то ранят, должно подойти, полагаю?»
Чародейка кивнула.
«Это... должно быть возможно, — продолжил размышления Вернер. — Они ведь... живые? У них идёт кровь из ран?»
«Да. Но раны заживают с такой скоростью, что оружием их не убить. Хотя теоретически это возможно. Одну тварь уничтожить удалось. Вчера ещё. Но перед тем она прикончила два десятка человек».
«Понял. Подумаю, что можно сделать, но чудес не жди, — он посмотрел на чародейку с некоторой долей удивления. — Я принимаю твой... заказ. Хоть мне и кажется странным, что с этим ко мне пришла именно ты».
«Ты удивлён, что такие речи веду с тобой я, а не почтенные члены совета гильдии?»
«Члены совета тоже далеко не гении. Однако должен признать, я и в самом деле всё время считал тебя несколько... пустоголовой и безответственной».
Беата мило улыбнулась, поправляя причёску:
«Быть красивой — не преступление. Что же до всего остального... я не сержусь. Ведь это значит, что мне удавалось водить вас всех за нос, верно? А мне того и надо было».
«Надо?.. Зачем?..» — с непониманием уставился на неё Вернер.
«Ну... Всякие там благородные господа всё равно не воспринимали меня как равную, если не из-за происхождения, так из-за того, что я женщина. А красивой дурочке многое прощают. И, видишь ли, рассказывают даже больше, чем услышала бы та, кого считают равной, но не доверяют».
«Знаешь, многим наоборот такие женщины противны».