— Эй! Стой! Она застряла.
— Где? — осведомился его напарник.
— Не знаю. Иди сюда, посвети.
Я пропихнула руку в камеру Валекса, обхватив прутья.
— Назад! — рявкнул Валексу охранник с фонарем, хватая меня за локоть своей жирной лапой. Потом он издал хрип, и я успела открыть глаза, чтобы заметить, как фонарь упал на пол и погас.
— Что такое? — воскликнул второй охранник, который все еще держал меня за ноги.
Я согнула колени и подтянулась ближе к его ногам. И он икнул от изумления, когда я схватила его за лодыжки. Ничего не понимая, он попятился и упал навзничь.
Я совершенно не ожидала услышать тошнотворный хруст ломающейся кости. Тело его обмякло, а я поднялась на подгибающихся ногах.
Услышав звук удара и звон ключей, я обернулась как раз в тот момент, когда Валекс снова зажигал фонарь. Второй охранник сидел, прислонившись к решетке, и голова его была противоестественно свернута набок.
В тусклом свете фонаря я различила мертвое тело, лежащее у моих ног. Охранник ударился головой о край последней ступени, и теперь на полу образовывалась лужа темной жидкости. Значит, я только что убила еще одного человека. Меня начало трясти — это был уже четвертый. Неужто я превратилась в бесчувственного убийцу? А Валекс, разве он не испытывал раскаяния или чувства вины, когда отнимал у человека жизнь? Я повернулась лицом к нему.
Он как всегда быстро и энергично разоружил мертвых охранников.
— Постой здесь, — кинул он мне, после чего открыл дверь темницы и вышел в комнату охранников.
До меня донеслись крики, стоны и звуки падающих тел. Без чувства вины и сожаления Валекс делал все необходимое для того, чтобы одержать победу.
Когда он снова появился на верхней ступеньке лестницы и поманил меня за собой, его лицо, грудь и руки были забрызганы кровью. В комнате лежали три охранника — я не смогла определить — мертвые они или просто без сознания.
На столе стояла моя сумка, а ее содержимое было вывалено наружу. И пока Валекс пытался открыть последнюю дверь, отделявшую нас от свободы, я принялась собирать свое имущество. Мне не было свойственно крохоборство, но я хотела все получить назад, включая бабочку и мой огненный амулет. Стоило мне надеть цепочку на шею, как меня охватил совершенно не свойственный мне оптимизм.
— Проклятие! — выругался Валекс.
— В чем дело?
— Ключ от этой двери есть только у капитана. А он откроет ее лишь тогда, когда наступит время смены караула.
— Попробуй вот это, — промолвила я, протягивая Валексу свои отмычки.
Он расплылся в улыбке.
Пока Валекс вскрывал замок, я нашла кувшин с водой и бочку для умывания. Даже опасения быть пойманной не могли удержать меня от желания умыться. Но этого было мало. Мне надо было избавиться от запаха рвоты и крови, которыми я была пропитана. Поэтому я начала обливаться целыми ведрами, пока не вымокла насквозь. Выпив с полкувшина воды, я отнесла остальное Валексу, и он, утолив жажду, вновь вернулся к замку.
Наконец дверь открылась, и Валекс выглянул в коридор.
— Все прекрасно. Никого. Пошли, — и он раскрыл дверь шире.
Валекс взял меня за руку и вместо того, чтобы двинуться к единственному выходу, повел меня обратно в темницу, следя за тем, чтобы двери в камеры оставались открытыми.
— Ты сошел с ума, — прошептала я, когда он принялся затаскивать меня в последнюю камеру. — Путь на свободу находится там, — указала я на лестницу.
Однако он открыл дверь камеры, не обращая на меня никакого внимания.
— Поверь мне, это самое безопасное место. Они скоро обнаружат оставленные нами трупы, а распахнутые двери заставят их поверить в то, что мы сбежали, — и Валекс затолкнул меня в камеру. — Они отправят поисковые отряды за нами, и, когда все солдаты покинут особняк, мы начнем действовать. А до этого момента мы притаимся.
Валекс сложил солому в углу камеры, загасил фонарь и заставив меня лечь. Я свернулась клубком, повернувшись к нему спиной. Из-за мокрой одежды меня била мелкая дрожь. Валекс навалил солому и сверху, а потом, обняв, прижал меня к себе. Вначале я напряглась, а потом его тело начало меня согревать, и я расслабилась в его объятиях.
Вначале малейший звук вызывал у меня усиленное сердцебиение. Однако я напрасно волновалась, потому что, когда наш побег был обнаружен, поднялся поистине оглушительный шум.
Отовсюду раздавались возмущенные вопли и ругань. Здесь же формировались поисковые отряды. Потом все пришли к выводу о том, что мы уже час как находимся в пути, и Брэзелл начал спорить с Могканом относительно того, в каком направлении мы могли пойти.
— Скорей всего Валекс направляется на запад, в сторону известной ему территории, — властно заявлял Брэзелл.
— Разумнее было бы пойти на юг, — возражал Могкан. — Командор в наших руках, и у них нет выхода. Им не до стратегических планов, им надо спасать свои шкуры. Я возьму лошадь и осмотрю лес.
— Они думают, что я брошу командора, — фыркнул мне в ухо Валекс. — Странные у них представления о преданности.
Когда, наконец, в темнице наступила тишина, мне опять захотелось сбежать. Двери в камеры по-прежнему были открыты, поэтому сюда проникал тусклый свет.
— Но теперь мы уже можем уйти? — спросила я.
— Пока нет. Думаю, на улице день. Так что придется подождать, пока стемнеет.
Для того чтобы хоть как-то убить время, я принялась расспрашивать Валекса о том, как он познакомился с командором. Мне казалось, что это совершенно невинный вопрос, но он так насупился, что я пожалела о том, что спросила.
— Моя семья жила в провинции Айсфарен, которая позднее была переименована в Первый военный округ, — после долгого молчания произнес он. — А потом во время одной исключительно холодной зимы морозы уничтожили кожевенную мастерскую моего отца и все находившееся в ней. Мы остались ни с чем, но стражники, которые пришли собирать подати, не стали ничего слушать. — Я почувствовала, как напряглась рука Валекса, лежавшая на моем плече.
— Я в то время был тощим пацаном, — помолчав, продолжил Валекс, — но у меня было три старших брата. Все они были ростом с Ари и обладали недюжинной силой. И когда мой отец сказал стражникам, что, если он уплатит подати, ему будет не на что кормить семью, они убили моих братьев. — Валекс умолк на несколько секунд. — Они рассмеялись и сказали: «Ну вот мы и решили твою проблему. Теперь тебе не понадобится кормить их». — Рука Валекса задрожала от напряжения.
— Естественно, я хотел отомстить, но не стражникам. Они были всего лишь исполнителями. Мне нужен был король. Человек, позволивший стражникам убить моих братьев. Поэтому я начал учиться военному искусству и достиг такого уровня, что уже никто не мог одержать надо мной верх. После этого я отправился путешествовать, зарабатывая себе на жизнь с помощью своих навыков. Высшие представители королевской власти были настолько продажны, что платили деньги наемным убийцам за смерть друг друга.
А потом меня наняли для того, чтобы убить молодого человека по имени Амброз, который призывал к восстанию и тем самым приводил в смятение представителей королевской власти. К этому времени он уже завоевал огромную популярность, и многие его поддерживали. Наступил момент, когда люди начали оказывать сопротивление королевским установлениям. А потом Амброз исчез, уведя за собой своих сторонников, и начал совершать партизанские вылазки…
Мне должны были заплатить кучу денег за то, что я найду и убью Амброза. Я устроил засаду и уже намеревался заколоть его, но он отбил мод удар, и вскоре уже мне пришлось защищаться, чтобы уцелеть. Однако вместо того, чтобы убить меня, Амброз вырезал на моей груди моим же собственным ножом букву «К». Кстати, тем самым, которым позднее я убил короля. И заявил, что отныне я буду подчиняться лишь ему и никому другому. Я согласился и добавил, что, если он предоставит мне возможность приблизиться к королю на необходимое расстояние, чтобы убить его, я буду предан ему до конца своей жизни…
Вначале он потребовал, чтобы я убил человека, который нанял меня убить его самого. А потом на протяжении нескольких лет я наблюдал за тем, как он решительно идет к своей цели, не пользуясь для этого излишним насилием. Власть и жадность не оказывали на него своего тлетворного воздействия. Он последователен и справедлив. И на свете не было другого человека, к которому я относился бы с большей привязанностью. До недавнего времени.