Сидя на кровати и смотря сквозь окно на закат, Гарри размышлял о своей жизни, на что она становится похожа. Он уже столько скрыл от своих друзей, что стал чувствовать, что те больше не знают его. Они даже не знают про выбросы, но Гарри мог бы сказать, что они (скорее Гермиона, чем Рон) догадываются, что с ним что‑то не так. О магическом истощении Гарри они знали, но кроме нескольких реплик, сказанных друг другу тихим голосом, когда думали, что Гарри спит, с их стороны ничего не было.
Звук открывшейся двери вырвал Гарри из размышлений. Ему не нужно было даже смотреть, кто пришел. Он теперь знал, как входит тот или другой человек — каждый по–своему открывал дверь, по–своему подходил. Поступь Дамблдора была медленной и тихой; мадам Помфри шла тихо, но быстро; Рон с Гермионой зачастую просто вбегали внутрь… шаги же Сириуса с Ремусом всегда были быстры… и именно их он слышал сейчас.
— Привет, Сохатик, — произнес Сириус, приземлившись на кровать. — Как себя чувствуешь?
Гарри только пожал плечами, не отрывая глаз от исчезающего за горизонтом солнца. Он больше не знал, как вести себя с крестным отцом, и это ему не нравилось. Он слишком много раз оказывался на больничной койке на глазах у опекунов, чтобы сейчас найти нужные слова. Проблема была в том, что Сириус с Ремусом, казалось, всегда знали, о чем думает или что чувствует Гарри, и старались поговорить об этом… ну, они говорили, а он слушал.
Ремус опустился на стул рядом с кроватью, не отводя взгляда от лица молчавшего подростка.
— Понимаю, ты, возможно, не испытываешь желания разговаривать, — терпеливо произнес он. — Мы не будем заставлять тебя, но рано или поздно тебе придется довериться кому‑нибудь, рассказать о своих чувствах. Если тебе не комфортно говорить с нами, мы найдем кого‑нибудь, с кем ты захочешь поговорить.
Гарри посмотрел на Ремуса, потом оглянулся через плечо на Сириуса. Жалость в их глазах он уже не мог выносить. Но что сказать, он не знал. Сначала он был зол, потом все его чувства будто онемели, и сейчас, наконец, подступила апатия. Как можно рассказывать о своих чувствах, когда они столь разнообразны?
Ужинали молча, но Сириус вскоре не утерпел и рассказал, о чем говорил Дамблдор на Прощальном ужине. Директор признал, что Седрик был убит последователями Волдеморта, которые затем помогли тому возродиться, хотя министр не поверил ни во что из случившегося. Сегодня отдавалась дань памяти Седрику, тело которого, благодаря усилиям Гарри, было благополучно возвращено назад. Дамблдор также рассказал, что Гарри встретился лицом к лицу с Волдемортом и сбежал от него. Услышав об этом, Гарри расстроился — ему вовсе не хотелось, чтобы об этом знали. Теперь все будут выпытывать подробности произошедшего: как умер Седрик, как выглядел Волдеморт… что Волдеморт делал с ним…
Возможно, это и было причиной, почему он так не хотел начинать говорить. Если он все время молчал, никого не задевало то, что он не отвечал на очередной вопрос. Никто не задавал вопросов, на которые нельзя ответить просто "да", "нет", "не знаю". Они, конечно, подумали, что он слишком потрясен… или слишком упрям. Для Гарри же молчание оставалось единственным способом держать себя в руках. Он не мог забыть, что произошло, когда он в последний раз разозлился и потерял самообладание. Магия в нем по–прежнему была слаба, но это не означает, что выбросы ушли в прошлое. Память подбрасывала картины "шоу" — как он это мог назвать за отсутствием лучшего термина, — которое он устроил на кладбище. Да, сейчас он ничего не чувствовал, но без ожерелья, к которому уже привык, он не мог оставаться спокоен.
События на следующий день начались уже с самого утра. Виктор и Флер зашли попрощаться и выразить наилучшие пожелания. Казалось, их предупредили, что Гарри не может говорить, так как они явно не ждали никакого ответа с его стороны. Флер обняла Гарри напоследок, Виктор же пожал руку парню и сказал, чт будет поддерживать с ним связь. Гарри прошептал "спасибо", отчего на лице Виктора расцвела улыбка. И хотя Виктор не был близок с Седриком, но болгарин своими глазами видел, как переживал за Гарри хаффлпаффец, так что у него были некоторые идеи насчет того, насколько близки стали оба чемпиона во время Турнира.