Сибирскому магнату приходилось довольствоваться пока только уникальным немецким котом.
14. Вагинальное соло
А в пыточной филармонии рядовая кошка из простой семьи готовилась отдать жизнь за искусство.
Экранная пауза наконец-то закончилась.
Надоевшая заставка сгинула, и камера дала панораму ярко освещенной сцены.
Прямая трансляция началась.
Медленно и торжественно на сцену выкатился стеклянный помост, на котором лежала кверху брюхом распятая артистка.
Максимально раздвинутые лапы были надежно зафиксированы стальными пружинными захватами, стилизованными под наручники.
Прожекторы сосредоточили свет на распахнутых гениталиях.
Шерсть вокруг подверглась тщательной эпиляции.
Навстречу помосту двинулась установка, оснащенная разнокалиберными крючками.
– Леди и джентльмены, сейчас будет представлена половая ария ни разу не рожавшей исполнительницы.
– Для премьеры могли подобрать более солидный экземпляр.
– Не торопитесь с выводами.
– Да, иногда самый неприглядный заморыш выдает потрясающие вопли.
– Оригинальное решение: использовать малые половые губы в качестве струн.
– По себе знаю: влагалище – тонкий инструмент.
– И клитор тоже.
– Лучше бы засадили по самый корень вибратор потолще.
– Жаль, что придется лишь созерцать экзекуцию.
– Ну, если все будет сделано как надо, зритель тоже получит максимальное удовлетворение.
– Точно. Катарсис наблюдателя может быть намного выше, чем у исполнителя. Многочисленные публичные казни доказали, что созерцание экзекуций дает… дает…
Фраза эрудита по эшафотам так и осталась незавершенной.
Рядовая кошка, не обученная вокалу, издала первый стон…
Второй этап. Испытание ценой
1. Летальный провал
Премьера на пыточной сцене прошла без вдохновения и едва не закончилась полным фиаско.
Упрямая тупая солистка, несмотря на дюжину острых крючков, исполняла арию слишком примитивно и вульгарно.
Финальные аккорды прозвучали слишком рано и невнятно.
Камера напрасно пыталась скрасить конфуз, упорно демонстрируя в замедленном режиме кульминационный момент перехода исполнительницы в иной мир.
Члены Глобального Координационного Совета неохотно приступили к обсуждению не слишком впечатляющего номера.
– Прекрасная акустика, но вот с постановкой номера явно проблема. Сыровато, сыровато.
– Не хватило тонкости воздействия на болевые зоны.
– И мало давили на чувствительные точки.
– Артистка элементарно растренирована.
– Не хватило постепенности вызывания страдания.
– Ассистенты перестарались – слишком ретиво терзали вагину.
– Полный отстой: муки выглядели слишком фальшиво.
– К сожалению, гениальные палачи рождаются довольно редко – впрочем, как и настоящие поэты и живописцы.
– Намудрили с крючками. Засадили бы по самый корень вибратор потолще! Вот была бы музыка – половой марш, не меньше!
– Думаю, столь низкокачественную запись лучше не тиражировать.
– Леди и джентльмены, обещаю, что следующий номер будет на более качественном уровне. К сожалению, выступления, связанные с физическим уроном, нельзя отрепетировать без утраты материала.
На одиннадцати экранах еще шел повтор избранных моментов, а мертвую дебютантку прямиком отправили в электромясорубку, чтобы фарш, начиненный костями, шерстью, кровью, пошел на пропитание остальных узников.
Более сотни обреченных артистов томились в ожидании выхода на сцену.
2. Величественная отвратность
Коты порой надрываются и без всякого принуждения, исполняя лунные каприччио и мартовские серенады.
Но тевтонец, занятый активной разведкой сумрачного кабинетного пространства, не собирался мяукать попусту.
Аристократ, стремительно миновав участок пола, не имеющий никакого укрытия, снова замедлил темп.
Опять вслушивался, опять внюхивался, опять вглядывался.
По-прежнему ничего тревожного, ничего пугающего.
Знакомые ориентиры указывали направление.
Аристократ на мгновение выпустил когти передних лап и тут же спрятал.
Впереди обозначились строгие очертания громадины.
Немецкий кот приближался к самому ненавистному кабинетному объекту.
Геометрически правильная тень накрыла тевтонца на подходе к массивному солидному гиганту.
У Аристократа никак не складывались отношения с грубой, бесполезной, непоколебимой штуковиной.
Пробовал царапать – бесполезно. На гладкой ровной боковой поверхности не оставалось и следов от когтей.
Пробовал кусать углы и ребра – тот же результат.
Разбегался и пытался вскарабкаться как можно выше, но соскальзывал обратно, не находя опоры.