Итак, чрезвычайное заседание начало работу в непривычном формате.
Общение через экраны отличалось от прямого диалога тем, что превращало собеседника в некий виртуальный персонаж, который как бы существовал обособленно и максимально скрывал эмоции.
Фиолетовая полумаска дополнительно снижала визуальный эффект, и речь, искаженная фильтрами, лишалась интонационных оттенков.
– Леди и джентльмены, прошу закрепить предложенный регламент официально.
На экранах снова появилась заставка в виде космической хищной кошки, пытающейся проглотить земной шар, но в изображение вклинился счетчик с тройным горизонтальным табло.
Процедура голосования прошла без какой-либо заминки.
Верхняя строчка показала единое мнение всех одиннадцати фиолетовых функционеров.
И тут сервер пошутил, анимировав заставку.
Клыкастая хищница отреагировала на итоги голосования приступом неподдельного страха, морда исказилась ужасом, из расширенных глаз брызнули слезы, а из-под хвоста вырвалась густая паническая струя.
У гигантской кошки, грызущей лучшую из планет, сдали нервы.
9. Сибирские сувениры
Пока члены Глобального Координационного Совета осваивали процесс дистанционного регулируемого диалога, будущие жертвы тотальных расправ, назло проискам сектантов, плодились, множились и не желали сбавлять темпы прироста.
Кошки рожали в устрашающей прогрессии.
Котята сосали молоко и прозревали.
Коты всего мира без устали участвовали в созидании многочисленных потомков.
И только элитный тевтонец Аристократ выпадал из репродуктивного процесса.
Сексуальной практике немецкого кота мешала эксклюзивность породы на российской территории.
А также – привередливость сибирской хозяйки.
Тевтонский гулон слыл у местных владельцев девственных кошек самым желанным и престижным женихом.
Но атлетично сложенному и гармонично развитому красавцу ни разу не удалось исполнить роль оплодотворителя.
Серьезные мужчины и расфуфыренные дамочки раз в год привозили в золотые хоромы на просмотр милых очаровательных невестушек.
Но, увы, ни одна из претенденток не выдержала строгого экзамена.
От придирчивого взгляда экологически подкованной хозяйки немецкого кота не мог спрятаться ни малейший изъян, вызванный нежелательными мутациями.
Кандидатуры отбраковывались в основном по экстерьеру, но порой учитывались и человеческие факторы визитеров – от характера и темперамента до политического рейтинга и общественного положения.
Сам хозяин образцового самца огорчался излишней привередливостью дотошной супруги, но та упорствовала, не желая понапрасну растрачивать бесценные гены уникального производителя.
Обойденные вниманием начинали распространять слухи о врожденной импотенции пресловутого тевтонца.
Диффамация не соответствовала действительности, но подтверждала, что Аристократ еще не испытал на самом деле ни страсти, ни оргазма.
И в этот раз запертому в кабинете магната немецкому коту вряд ли представилась бы возможность испытать эротические утехи.
Впрочем, имелся чисто теоретический шанс.
Вдруг там, в ограде, из прибывшей машины как раз сейчас достают прекраснейшую из кошек?
Вдруг распахнется дверь кабинета, и в интимный полумрак впихнут юную, истекающую соком, готовую к случке партнершу?
Возбужденный Аристократ сделал бы все как полагается, даже и немного больше.
Котам, в отличие от мужчин, совсем ни к чему изучение тысячи способов и поз. Коты всегда действуют по методу, обкатанному веками до безусловного рефлекса. У котов в чести вечный лозунг немецких романтиков: Sturm und Drang.
Но, к досаде Аристократа, не случилось ни отчаянного штурма, ни решительного натиска.
В коридоре никто сладострастно не замяукал, источая феромоны.
Адюльтер остался неисполненным желанием.
Чтобы избежать дальнейших порнографических фантазий, немецкий кот спешно покинул диван и перебрался к серванту.
Напольные антикварные часы, белеющие в углу циферблатом, отметили курантами первый разведывательный короткий рейд тевтонца.
Звонкое эхо метнулось за бесшумно ступающим котом.
Аристократ замер.
Легкая вибрация застойного воздуха, порожденная звуковыми волнами, коснулась самых чувствительных участков напряженного тела кота сквозь вздыбленную шерсть.
Теперь в оценке ситуации участвовал не только напряженный слух и зрение, но и весь организм бдительного тевтонца.
Эхо разнеслось по кабинету.
Ответно глухо вздрогнул сервант и зарезонировал стеклинами книжный шкаф.
Интуиция подсказала замершему Аристократу, что тревога ложная и хриплый мерный громкий звук, сопровождаемый отраженными повторами, не таит в себе никакой опасности.