Теперь Джей наблюдал за маленьким сборищем с едва заметным подергиванием губ.
Выражение лица Рен изменилось так быстро, что мы втроем сделали коллективный шаг назад.
— Ты знаешь, какая это плохая примета – не пить после тоста? — медленно спросила Рен, пристально глядя на Карсона.
— Ты хоть знаешь, как мало меня это волнует? — Карсон выстрелил в ответ резким тоном.
— А насколько тебя волнует твое смазливое личико? — Рен мило улыбнулась, наклонив голову.
— Угрожай, сколько хочешь, — парировал Карсон.
— Кто сказал об угрозах? — Рен шагнула вперед так, как не должна была делать маленькая женщина в бальном платье. Но ей удалось шагнуть так угрожающе, как если бы это сделал шестифутовый мускулистый мужчина.
Карсон, со своей стороны, выглядел так же опасно.
Противостояние было долгим и напряженным. Никто из нас не мог отвести взгляд.
Наконец, Рен выругалась себе под нос и умчалась прочь. Затем она развернулась на полпути сквозь свой шторм и показала Карсону средний палец. И черт возьми, этот человек побежал за ней.
После всего я вернулась к Джею.
До самой смерти.
========== Глава 13 ==========
— Ты скажешь, куда мы? — спросила я сонно.
Мы были голые. В постели. На реактивном самолете.
Я даже не знала, что люди, не президенты или семья Кардашьян, летали на самолетах, внутри которых были спальни.
Джей увел меня в середине приема, отказавшись от традиционных прощаний с бросанием риса. А я и рада. Как бы мне ни нравилось быть в окружении всех своих самых близких друзей, празднуя нашу свадьбу, я жаждала Джея весь вечер. Он был рядом со мной все время, всегда прикасался ко мне, всегда наблюдал, едва вступая в разговор с окружающими. Существовала только я.
И как бы я ни старалась присоединиться к друзьям, отцу, всем присутствующим на свадьбе, для меня тоже существовал только Джей. Хотя я заметила, как папа постоянно болтался рядом с Джанет. Я бы заострила на этом гораздо больше внимания, если бы мой муж не мурлыкал на ухо о том, что он жаждет моей киски.
— Тебе не все равно, куда мы? — спросил он, проводя рукой по моей голой заднице. Ту, которую он отшлепал, а потом трахнул. Все мое тело гудело от напряжения, мышцы были как желе.
Я подумала.
— Вовсе нет, пока я с тобой. Хотя тебе и не нужно было увозить меня на каком-то модном самолете. Мы могли просто остаться дома на неделю.
Джей слегка приподнял бровь.
— Нет, не могли. В первую неделю, пока ты моя жена, я буду трахать тебя в чужой стране, не позволяя вставать с постели и следя за тем, чтобы на тебе было как можно меньше одежды, — его губы сомкнулись на моем соске. — И я не допущу, чтобы ни одно дерьмо, скрывающееся в Лос-Анджелесе, коснулось нас.
Вспышка паники пронзила меня.
— Кто-то хочет добраться до нас из Лос-Анджелеса? — спросила я. Темнота и беспокойство чуть не испортили мой идеальный день. Мою идеальную свадьбу.
— Тебя никто не тронет, — заявил Джей, перевернув меня на спину. — Кроме меня, — затем он уткнулся головой мне между ног.
***
За первую неделю нашего медового месяца я многое узнала о Джее. Например, он свободно говорил по-итальянски.
Что очень помогло, учитывая, что мы провели медовый месяц в Италии, одной из лучших стран в мире, по моему скромному мнению. Я делала все по-итальянски: заказала кофе, вино и спросила, где находится ближайший магазин Prada, но не говорила, как Джей.
Наверное, даже итальянцы не могли говорить так, как Джей. Мой муж. Каждое слово лилось из него, как поэзия, неторопливая, лирическая и чрезвычайно сексуальная. И не только я так думала. Женщина, которая зарегистрировала нас в отеле на озере Комо, практически пускала слюни, несмотря на большой бриллиант на моем пальце. Несмотря на обручальное кольцо на его пальце и тот факт, что его губы были на моей шее, когда он не разговаривал с ней.
Зеленое чудовище на жаркую минуту подняло свою уродливую голову. Так было до тех пор, пока нас не увезли в номер на «Villa d’Este», одном из самых роскошных и романтичных отелей на озере Комо, расположенном у кромки воды в Черноббио.
Номер был просторным, с огромной гостиной и спальней, а также кроватью с балдахином, на которой легко могли разместиться пять человек. Все отделано богатыми тканями, люстры в каждой комнате, балкон, тянущийся вдоль всего люкса, с видом на озеро. С озера тоже открывался прекрасный вид на нас, так как мы достаточно часто пользовались балконом. И кроватью. И всеми остальными частями люкса, хотя мы пробыли там всего два дня.
Я уверена, что озеро Комо было прекрасным, но мы не выходили из номера.
Венеция была такой же. Изысканный люкс, потрясающий вид, отличная еда, Джей, говорящий по-итальянски. Однажды мы действительно вышли из номера, чтобы поужинать на каналах, где музыка эхом разносилась по воде, мимо прогуливались туристы, а вино лилось рекой. Как бы это ни было похоже на что-то из фильма, я отсчитывала мгновения, когда же мы уже вернемся в отель. Глаза Джея и его рука на моем голом бедре доказали, что он чувствует то же самое.
В ту ночь мы не добрались до номера, едва дошли до темного угла одного из многочисленных узких переулков Венеции, Джей прижал меня к стене, сорвал нижнее белье и чуть не привлек внимание людей, проходящих мимо всего в нескольких футах от нас.
Затем была короткая поездка в Марокко.
Марокко.
Чтобы пить чай.
Потому что он был Джеем. Он все помнил.
«Мне все еще нужно увидеть закат на Бали. Попить чай в Марокко. Подняться на гору в Новой Зеландии. Сделать что-нибудь для человечества, а не просто пытаться сохранить бизнес по ателье в Париже.»
В первую ночь, когда мы встретились, я так сказала. Когда была уверена, что он убьет меня. Когда я выпалила все, что хотела сделать перед смертью. Чай в Марокко. Прогулка по аллее в Медине. Крики уличных торговцев. Слоеная пастила. Муж, сидящий напротив, наблюдает за мной в своей обычной манере, лениво потягивая чай. Было заманчиво остаться в шумном, красочном, жарком и красивом городе Марракеше подольше. Чтобы исследовать каждый уголок. Купить ковры и лампы. Но Джей обещал, что мы вернемся вовремя. Времени у нас еще много. Поэтому мы поехали обратно в Италию.
В Портофино.
Город, расположенный на изрезанном побережье Италии, где сверкающие воды простирались до горизонта. Яхты, стоящие в бухте, с большой высоты казались детскими игрушками. Мы завтракали на террасе нашей собственной частной виллы, на мне было только крошечное белое бикини – Джей подарил мне двадцать новых, разных оттенков белого, разной степени крошечности, – а мой муж в расстегнутой льняной рубашке и белых льняных шортах. Его загорелая, мускулистая грудь была самым впечатляющим зрелищем, даже по сравнению с городом, который украшал множество открыток и гравюр.
Воздух здесь был другим, не только на побережье Италии, но и между нами. Ничто не сгущало его, кроме неизменного желания, голода, который мы не могли утолить, независимо от того, сколько раз он брал меня, и какими способами. Всегда была потребность в большем.
Никто нам не мешал. Никаких других неотложных дел. Никакой работы. Никаких требований от работы Джея. Никакой Русской мафии. Никаких разговоров об этом. Были только мы.
Я бы не сказала, что магия Новой Зеландии затмилась, но эта поездка создала совершенно новый вид магии.
Воды Портофино переливались тысячью оттенков синего. Лазурный, бирюзовый, кобальтовый, сапфировый. За все время, что мы были здесь, я не видела их вблизи. Не то что бы я жаловалась, бездельничая в нашей сказочной квартире, глядя на них издалека, читая в нижнем белье, с руками Джея на моем обнаженном теле, а еще пока я покупала свежие фрукты и выпечку, едва одетая. Нет, я ни в малейшей степени не жаловалась.
Но сегодня утром Джей предложил прогуляться за чашкой эспрессо. От Джея, сидящего на балконе с видом на Портофино и итальянское побережье позади, не хотелось отказываться. Даже если бы он сидел перед простой белой гребаной стеной.