Но ведь со мной их лучшие бойцы, участницы не одной войны в смене сезонов, но их физическая форма была далеко не лучшей когда-то.
Да и сейчас им еще не дотянуться до меня в человеческой форме даже когда они в полуобороте, не говоря уже про Виирда. Хотя нагайны сильнее нагов. Ну да, мы обладаем силой Творения. Но она только сравнивает нас с ними, а не дает возможности преобладания. Ни Виирд, ни я еще не умеем её полностью усмирить, а, следовательно, и обладать ею.
Я думала и думала об этом и пыталась понять, что так тщательно скрывается не только от меня, но и от нагайн - боевой элиты этого мира.
Ожидание того, что в один прекрасный день светило не взойдет над Барнарда, что ознаменует собой начало смены сезонов, приводило Энн не просто в трепет от необычного события, а заставляло понимать суть планируемых нагами действий.
Дата отъезда из Терры была назначена, прощальный банкет ждал своего начала.
-Виирд, ты хочешь остаться здесь и заниматься развитием страны? А я отправлюсь с нагайнами и с ребятами из команды?- Энн выжидательно смотрела на своего Защитника, предоставляя ему право выбора.
- Шишаааа, даже если ты мне предложишь заменить Леандра в Натхаире, я не соглашусь оставить тебя одну. Мы об этом говорили много раз,- наг склонился над девушкой с высоты своего роста, заглядывая ей в глаза. – Ты хочешь избавиться от меня или выбрала защитником кого-то другого?
- Тебе нравится заниматься делами, в которых я ничего не смыслю,- Энн, рассмеявшись, оттолкнула, склонившегося над ней нага.
– А ты что ревнуешь? - искорки смеха снова запрыгали в её глазах.
- Тот, к которому я могу тебя ревновать, и кто может быть моим соперником рядом с тобой, еще не одну сотню лет не будет иметь такую возможность,- усмехаясь, произнес наг. – Но к тому времени какая-нибудь Вселенная или Творец, может быть, как и Великому Князю Дальмара подарит свою Княжну. А может она уже растет для него где-то. Этого мы знать не можем.
Энн смутил этот разговор. И шутка не удалась, и добрый позыв прошел комом.
Хотя в глубине души ей очень хотелось, чтобы он отказался. Она даже представить себе не могла, что его когда-то может не быть рядом. Этот наг снова, как в детстве, стал для нее всем. Рядом с ним она чувствовала себя наполненной и удовлетворенной. Рядом с ним она была сама собой, но стоило ему уйти от нее на несколько часов, как её душа начинала трепетать и звать его назад.
Как понять себя?
Как принять то, что зреет внутри тебя и наполняет незнакомыми чувствами, которые заставляют одновременно и таять и нервничать.
Как соединить воедино то, что заставляет сердце учащенно и в тоже время расслабленно биться, получая наслаждение от его близости.
Она была точно уверена, что это не любовь, что она не влюблена в него как женщина и не стремилась к сексу с ним. Энн считала, что любовь она другая… ощущается как-то иначе, и ты воспринимаешь объект своей любви не так.
В семнадцать лет любовь в тебе ощущается как что-то возвышенное или трепетное.
Энн помнила эти чувства к тому в кого влюбилась в свои семнадцать…
Как она безотрывно смотрела на него и как мечтала прикоснуться, растаять в его объятьях, насладиться первым поцелуем, от которого будет кружиться голова.
Тогда она поддалась этим чувствам, своим чувствам. Не подумав о том, что у него они могут быть другими. Её первая любовь закончилась для нее болью и разочарованием… такое бывает… почти с каждой.
Твое сердце, попадая в чей-то капкан и истекая кровью, хочет вырваться на свободу. Только вырываясь, часть себя оставляет в нем… навсегда.
Нет, сердце Энн уже давно не кровоточило, но и не могло избавиться, забыть тот горький опыт юношеского разочарования. В её понимании любовь оставалась именно такой, замешанной на вкусе томной ванили и острого обжигающего перца.
А тут все было не так – её оберегали, о ней заботились. Здесь любили именно её и не требовали любить в ответ, а терпеливо ждали, когда её любовь придет и заявит о себе сама.
Здесь хотелось прикоснуться, когда душе и телу требовалось тепло, чтобы почувствовать себя снова той маленькой девочкой, которая средь ночи шла спать не к маме, а в аквариум к ужу. И именно этих чувств от прикосновений она искала всю жизнь, когда внутри тебя разливалось спокойствие, когда, казалось, что все страхи спрятались, потому что они боятся того, кто защищает тебя.
Но кроме него никто не мог подарить ей этого. Только рядом с ним и в его объятиях уходили все тревоги и боли. И только от обиды на него становилось больно где-то там, в глубине сердца…