— Поправка за номером два ещё в силе, Дагмар? Я про «Закон о процедуре регистрации опасных магических свойств», — внезапно спросил Рейнолд, обернувшись к клерку. Тот, снявший было очки с носа, тут же водрузил их обратно.
— Насколько мне известно, да. Но для этого нужны два свидетеля проведения обряда. Независимых, не родственника и не связанных клятвами с тем домом, которому присягают в свидетельстве, — отчеканил Дагмар Локонс. Он был изящного сложения, говорил тихо, но сейчас плечи расправились, взгляд сделался колючим и цепким. Видно было, что законы его стезя.
Его угодья. Я не понимала, о чём они говорят, и всё же в душе слабым огоньком зажглась надежда.
— Исильда, ты можешь остаться гостить у меня сколько захочешь, но при одном условии, — Рейнолд резко развернулся к гостье, которая подумала, что дело выиграно, и снова маняще улыбнулась. — Станешь моим свидетелем.
— Свидетелем чего? — улыбка сползла с лица блондинки.
— Обряда обручения, конечно.
— И с кем ты собрался обручаться? Уж не с этой ли замарашкой? Посмотри на неё, Рейнолд, она даже одеться прилично не умеет! — вспыхнула Исильда, под конец гневной отповеди скатившаяся в интонации до плаксивых ноток.
— Нужен второй свидетель, — покашлял Дагмар, судя по блеску глаз за стёклами очков уже прикидывающий, как обстряпать дельце. Рейнолд пообещал сделать его постоянным поверенным в делах, а это не только приличные деньги, но и статус. Не будучи дворянином крови, возможность получить титул.
Помогать драконом выгодно, заслужить их благодарность почётно, но не для Исильды.
— И первого ищите. Я ухожу!
— Приятного вечера! — Рейнолд не собирался её останавливать. Проговорил вскользь и уже повернулся к Драгмару, сделав мне знак быть подле, а на Исильду не обращал внимания, что было верхом невоспитанности. Бывшая невеста вспыхнула, на этот раз от ярости, смешанной с обидой, и кинулась к двери, оттолкнув руку дворецкого, державшего дорожный плащ госпожи.
Нет, помочь его надеть она позволила, а потом с силой хлопнула дверцу. Уязвлённая гордость, попранная любовь, как она её понимала — всё это извиняло плохие манеры.
— Ничего у вас не выйдет! — процедила через плечо.
А как бы поступила на её месте я? Вероятно, тихо бы удалилась. Когда в тебе больше нет надобности, выпрашивать любовь не стоит. Но в одном она права.
— Раз ничего не вышло, позвольте мне подняться к себе, — вздохнула я, даже не зная, огорчаться ли мне, что непонятное дело не выгорело. Обручение с драконом — это не свадьба, да и я не простила Рейнолда. Не могла просто так отринуть прошлое, хотя внутренний голос нашёптывал, что он не виноват, он не знал меня тогда, а его работа такова, что кому-то всегда будет больно.
И всё же это был мой дом.
— Погоди, у меня есть идея.
Глава 7
Я положилась на судьбу. В книгах, которые читала в родном доме, когда ещё моё будущее казалось безоблачным, невинные девы в переломный момент, всегда полагались на проведение: если ему угодно, то кто я такая, чтобы перечить узору судьбы!
В итоге получалось всё наилучшим образом.
Рейнолд оставил меня с поверенным, а сам умчался в ночь за свидетелями. Я пригласила господина Дагмара Локонса в столовую, велев Марте приготовить кофе — заморский напиток, бодрящий тело и дух. Ночь предстоит быть длинной, это драконы могут не спать несколько суток, а мы всего лишь слабые люди.
— Поздний ужин лучше, чем его отсутствие, — извиняющимся тоном произнесла я, вспомнив, что так любила говорить матушка. — Не робейте, я здесь тоже впервые.
Столовая оказалась чуть меньше гостиной. Со стены, облицованной серым камнем, хранящим тепло, смотрел парадный портрет супружеской четы: вероятно, это были родители Рейнолда. Отец уже в летах, в военной форме с голубой лентой, косо идущей через плечо, как символ королевской милости, и его молодая мать, одетая в тёмное вечернее платье, но по белизне коже обнажённых плеч, по ярким глазам, в которых застыл огонь, угадывалось, что она родилась драконицей.
Если бы не гость, я бы подошла ближе и с удовольствием разглядела портрет. Мать сидела в кресле, а отец стоял за её плечом, и его любовь угадывалась и в развороте тела, чуть наклонённого к супруге, и в руке, державшей её ладонь, и даже во взгляде, устремлённом на зрителя.
Разница в возрасте этой четы была значительной, и это не помешало им быть счастливыми. По крайней мере, художнику удалось передать гармонию, царившую между супругами.