"Ты не был готов. Торбъёрг с самого начала готовила тебя к передаче силы, но насильно она бы никогда этого не сделала. Просто пришло время".
Равн молчал, мысли его унеслись далеко за море. Там где он оставил друзей и теперь их надо было спасать.
" Бедный Стефан. Он встал на мою защиту, не раздумывая. Дрался до последнего. Жив ли он? Если жив, я должен его спасти".
"Даже не думай плыть сейчас,"– одёрнул его Э'нгыр.
" Но… "
"Ты ещё очень слаб. Тебе надо научиться управлять даром, что подарила Торбъёрг. Подготовиться к встрече с врагом".
"Если бы я только знал, что для этого надо сделать".
Равн плюхнулся на скамейку перед домом. Мысли в голове хаотично метались, пытаясь собраться в кучу. В душе боль потери и смятение перекрывали всю радость от исцеления. Он готов был хоть вплавь отправиться на Срединный материк, но это действительно было бы глупым решением. Что он мог сейчас? Вновь выйти против мага и проиграть. У него нет ни меча, ни знаний.
"Кто же меня научит?"
"Предки. Торбъёрг не зря взывала к ним всё это время. Её услышали. А значит и услышат тебя. Помнишь она рассказывала про руины, где нашла кинар?"
"Помню. Но это же неправда".
"Неправда то, что нашла. Но место это существует. Ты должен забраться на гору Хара. Именно там располагалась одна из школ Золотой академии магии, где и училась Торбъёрг. Каждому ученику вручался свой уникальный кинар. Ей достался я. Связь с предками в школе будет намного мощнее".
" Знала ли Торбъёрг хозяина Ульдрана? "
" Да, конечно знала. Поэтому и не забрала его у Рады. Он попал в хорошие и добрые руки".
Маленькая Рада.
Такая капризная вначале их знакомства, добрая и сильная, когда узнал её.
Равн продолжал сидеть на лавке, погруженный в собственные мысли.
Маленькая Рада.
Он вспомнил корабль, когда впервые увидел её. Если бы не Равн роглы не напали бы на корабль князя Милославского. Просто тогда он представить не мог, что она окажется его дочерью. Ему просто понравилось её личико. Если бы он не указал на этот корабль Тормуду, они бы никогда не познакомились.
Он вспомнил её испуганные глаза, когда они бежали от саркоров, восторженные, когда летели на драконе и влюблённые, когда он поцеловал её.
Маленькая Рада.
Сколько глупостей натворил он и она, в то время, когда надо было быть начеку. Он упустил тот момент и не заметил, как злобная кобра обзавелась выводком и воспряла в воинственной позе, раскрыв капюшон. Мир изменился".
"Ты прав мир изменился, – вторил ему Э'нгыр. – И если их не остановить, произойдёт тоже самое, что и восемь веков назад. Мы вновь потеряем память".
– Я думал, что достаточно сделал для спасения мира, когда служил в Гильдии,– громко произнёс Равн и сам испугался собственного хриплого голоса.
" Ты только сдерживал зло, но ничего не сделал, чтобы его остановить. Пришло время это исправить".
"Я смотрю ты знаешь ответы на все вопросы".
"Мой жизненный путь был долог".
"Тогда скажи, как мне без снаряжения и еды добраться до верхушки горы?"
"Встань".
Равн подчинился.
"Расправь крылья ".
– Какие ещё крылья? – пробормотал непонимающе ученик и оглянулся назад, вдруг он не заметил, что они внезапно отрасли.
"Те призрачные крылья, которые всегда были у тебя за спиной, но ты ими никогда не пользовался".
" Как же мне это сделать?"
Ответа не последовало, ворон молча смотрел со своего места. Лишь недовольно каркнул наблюдая за учеником.
Равн закрыл глаза, мысленно ощупал каждую часть своего тела, почувствовал ту мощь, которая теснила его грудь. Внезапно почувствовал тяжесть на спине, сосредоточился на ней и размытый образ стал чётко прорисовываться, образуя два призрачных крыла, состоящих из клубящегося дыма.
– Я могу летать?
Глава 28. Надежда
Герцогиня третий день металась в горячке. Милица всеми силами пыталась помочь хозяйке: обтирала её каждые полчаса уксусной водой, поила настойкой и травами. После того как герцогиня провела ночь у своего мужа в спальне, Мила лишь догадывалась, что же там могло произойти. На тонкой сияющей коже герцогини переливались фиолетовые синяки. Высокие скулы так же были раскрашены ссадинами и кровоподтеками. Всё тело герцогини казалось сплошной раной, будто сельский художник решил раскрасить тело девушки всеми оттенками фиолетового и зелёного.
К исходу третьего дня, когда Мила уже потеряла надежду на скорое выздоровление хозяйки, её веки слегка дрогнули и приподнялись.