— Потрясающе! Вылитая Сандрилла.
Признав, что смена облика удалась, мэтр поспешил откланяться. Кажется, ему неуютно в одной комнате с сестрой, пусть даже я всего лишь ее копия.
На прощание мэтр взял с меня обещание, что я буду носить перстень. Едва он вышел в коридор, как я услышала саркастический голос реальной тетушки:
— Что-то ты быстро. Годы уже не те, да братец? Скорее бы наступило половое расстройство, и ты перестал таскать своих девок в дом.
Нет, мэтр Фалькорн не прав, мне с оригиналом не сравниться. Я даже пробовать не буду копировать характер и манеру поведения тетушки Сандриллы. Надеюсь, там, куда мы едем, никто не знает ее лично.
До отъезда я не выходила из покоев. В образе тетушки я не могла показаться. Оригинал бы хватил удар. Хотя, подозреваю, мэтр не стал бы меня в этом винить.
Завтрак и обед мне принесли прямо сюда, а вот с отсутствием одежды пришлось смириться. Дали бы мне наряд на формы травницы, и что толку? Моему реальному облику он все равно велик, а просить одежду на размер меньше подозрительно. Кому она понадобилась? Так и разгуливала по покоям в простыне.
Скучать взаперти мне не пришлось. У меня было как минимум одно важное дело – найти общий язык с духами реликта рода Фалькорнов.
Но прежде чем снова надеть перстень, я подошла к зеркалу и начертила на нем особые руны – всего пять штук. Четыре из них для вызова, а пятая – имя того, с кем хочу связаться. Чуть подумав, я выбрала Амиру. Из трех школьных подруг именно она лучше всего разбирается в артефактах, а мне явно нужна помощь. У меня, похоже, боязнь призраков, о которой я раньше не подозревала, потому что никогда с ними не сталкивалась!
В МИШе в нашей общей с подругами комнате висело зеркало-артефакт. Покидая школу, мы разбили его, и каждая взяла себе по кусочку. Так мы поддерживали связь, даже находясь в разных мирах. Но я не могла носить осколок зеркала с собой. Частая смена обличья в бегах не позволяла. Поэтому я обратилась к магу на черном рынке, потратив на его услуги все то немногое, что у меня было.
Маг измельчил осколок зеркала, сделал из него эликсир и заставил меня выпить. Так артефакт стал частью меня, а при помощи рун я его активировала. Теперь я могла связаться с подругами через любую отражающую поверхность.
Собственное отражение подернулось рябью, и я увидела заспанное лицо Амиры. Похоже, в ее мире сейчас глубокая ночь. Никак не привыкну к разнице в часах.
— Привет, подруга, — махнула Амира рукой и зевнула.— Что-то стряслось? Ты какая-то бледная?
— Не бледнее обычного, — фыркнула я, и мы обе захихикали над общей шуткой. Все же бледность – наша естественная черта.
Мы немного поболтали ни о чем, а потом я спросила:
— Ты случайно не в курсе, как подчинить духа реликта?
— Надо показать, кто главный, — пожала она плечами.
— Я же не пса дрессирую.
— Это похоже. Найди управу на духа. Что-то, чем можно его контролировать, а иногда и поощрять, как ту же собаку за выполненный трюк.
— Спасибо, попробую, — кивнула я, а потом подняла руку с браслетом, чтобы Амира увидела его в зеркале. — А узы подчинения можно снять?
— Ого, ты вляпалась, — уголки губ Амиры опустились. — Боюсь, они спадут только, когда исполнят установку. Если нужна помощь…
— Нет-нет, — покачала я головой. — Сама справлюсь, не переживай. Это пустяки.
Я поспешно прервала сеанс связи. Знаю я своих подруг, бросят все дела в своих мирах и помчатся мне на выручку. Не хочу ввязывать их в игры с инквизиторами и драконами, у них своих проблем хватает.
Что ж, попробую воспользоваться советом Амиры и подчинить духов.
С опаской я снова надела перстень на палец. Не до конца, а так, чтобы в любой момент его можно было быстро снять. Едва мой палец скользнул в золотой круг, как появилась воительница с мечом.
— Опять ты? — поморщилась она. — За какие грехи боги послали нам эту скорбную умом?
Она воздела руки к небу, словно и правда молилась. При этом острие призрачного меча прошло сквозь потолок. Хорошо, что духов вижу только я. Представляю, как бы вопила служанка, появись перед ней меч.
— Можно поговорить с кем-то более дружелюбным? — попросила я.
— А я что, недостаточно хороша для тебя? — уперла руки в бока Брунхильда. Кажется, так ее называл старик.