Таким, как я, приходится маскироваться. Ведь наш истинный облик легко узнаваем. У настоящей альезы внешность невзрачная, будто лишенная красок – бледная кожа, светло-серые, белесые глаза, и такие же волосы. Это еще одна причина, по которой нас называют мышами. Мы – серые, тусклые тени.
— Зачем я здесь? — я осмотрелась по сторонам.
При звуке моего голоса мэтр Фалькорн поморщился, что категорически ему не шло. Несмотря на возраст – под пятьдесят лет, он все еще был хорош собой. Благородная седина в густых волосах, гордая осанка и аристократический профиль – все говорило о том, что мэтр из дворянского рода. Но, похоже, обедневшего, раз ему пришлось взяться за работу инквизитора. Аристократы Валлории искренне считают работу чем-то нехорошим, вроде заразной болезни, и всячески ее избегают.
— Вопросы здесь задаю я, — побарабанив пальцами по столу, мэтр Фалькорн потребовал: — Сбрось чужую личину, хочу увидеть настоящую тебя, Райяна Деморге.
Я вздрогнула. Никак не привыкну, что меня называют по имени. Давно я его не слышала…
Решив, что терять мне нечего, я повела плечами, словно скидывая с себя одежду, а на самом деле внешность. Чужой облик стек с тела подобно краскам с холста, явив истинную меня.
Кандалы зазвенели, когда я придержала платье на груди. Оно стало мне велико. В отличие от травницы я не могла похвастаться выдающимися формами.
— Кошмар, — скривился дозорный при виде настоящей меня.
Я склонила голову к полу, пряча лицо за бесцветными волосами. Да-да, я в курсе, что мой портрет можно ставить в буфет, чтобы дети боялись воровать сладости.
Привычная реакция на мою внешность давно должна перестать меня трогать, да и дозорный – человек чужой, незнакомый. Какая мне разница, что он обо мне думает? Но все равно неприятно.
Это тянется еще с детства. Уже тогда меня дразнили за внешность. «Да кто тебя такой полюбит?», «Страхолюдина!», «Ни один нормальный мужчина даже в сторону твою не взглянет» – самое безобидное, что мне говорили. В итоге собственную внешность я ненавидела и искренне считала себя уродиной.
Но мэтр Фалькорн вдруг удивил.
— Выйди, — махнул он рукой дозорному, а когда тот выполнил приказ, и мы остались одни, добавил: — Прошу прощения за его невежество.
Я часто заморгала. Мне не послышалось? А что если инквизитор – любитель экзотики? Нравятся ему девушки со специфической внешностью, и он искал меня, чтобы… На этой мысли мне стало не по себе. Нет уж, престарелые извращенцы не в моем вкусе.
— Что ты сделала с настоящей травницей? — начал допрос мэтр.
— Ничего, — пожала я плечами. — Она уехала из города навсегда, а я просто скопировала внешность и заняла ее место.
— Хорошо, что ты не убийца. Значит, мы сможем договориться, — кивнул он. — Ты нужна мне для дела. Предлагаю тебе сделку, Райяна.
Я хмыкнула, не торопясь с ответом. Вместо этого спросила:
— Прежде скажите, как вы меня вычислили? Я была предельно осторожна.
Это сущая правда. Скрытность – мое второе имя. Я никому не рассказывала о себе в этом городе, не называла имени, не делилась секретами. О том, где я, знают только три мои лучшие подруги из МШИ. Но им я доверяю на сто процентов, никто из них не предаст. Да я выжила в школе только благодаря подругам!
Более того, мы до сих пор поддерживали друг друга, связываясь через особый артефакт, части которого есть у каждой из нас.
«О, клятый дракон, вот же оно!» – осенило меня. Люди мэтра выследили меня по этой связи.
— Если хочешь оставаться не пойманной, рви все связи, даже самые близкие, — подтверждая мою догадку, произнес мэтр Фалькорн.
— Что за сделка? — мрачно поинтересовалась я.
— Ты выполнишь для меня одно поручение, а я избавлю тебя от необходимости ставить клеймо.
— Как это возможно?
— Я просто удалю данные о тебе из имперского хранилища. Райяны Деморге не станет. Ты и твои дети будут свободны. Навсегда.
— А если откажусь? — сощурилась я.
— В таком случае тебя арестуют и насильно клеймят.
— То есть выбора у меня нет?