Куда нужно заглянуть с вениками и тряпками в первую очередь, так это в комнату с целебными травами и настойками. Вот она бы сейчас была очень кстати: взял трав нужных, растер в ступке да на поясницу намазал. И никакой тебе боли!
Еще и ящер этот со своей помощью… Не должен он себя вести так… дружелюбно что ли?
Желудок призывно заурчал, напоминая о пропущенном ужине, так что пришлось слезать с кровати и в позе оловянного солдатика спускаться вниз.
По пути услышала плеск воды. Подошла к закрытой двери и несколько раз стукнула в дверной косяк.
– Заходи, – раздалось из-за двери.
Повернула ручку, осматривая изменившееся помещение. Да, хранитель определенно сотворил чудо: несмотря на то, что я долго терла и мыла плитку, она оставалась не новой, а подернутой налетом древности. Теперь же стены и полы сияли новизной, словно мастера только закончили работы по строительству. Появились свечи в изысканных лампадках, создающие особую атмосферу уединения, благовония и всевозможные средства для тела, о предназначении которых я даже не подозревала. Комната превратилась в нечто роскошное.
Посередине в углублении лежал ящер и наблюдал за мной немигающим взглядом.
Вечно бесстрастное выражение его морды заострилось, стало напоминать то хищное, от которого я шагнула в кровавый лес. Замотала головой, отгоняя наваждение. Мне нельзя его бояться, иначе жизнь в замке превратится в кромешный ад с постоянной дрожью и сном в обнимку с кухонным ножом.
Молча подошла к противоположному от ящера бортику и опустила ладонь в воду. Совсем остывшая…
– Вызови своего пушистого дружка и попроси подогреть, – Лео неохотно вылез из воды. Его влажная чешуя в отблесках свечей играла множеством алых переливов. Вновь в голову пришла шальная идея провести по ней ладонью и почувствовать каждую чешуйку на ощупь.
Ящер скривил морду и, не говоря ни слова, выбежал из купальни, оставляя меня одну.
Что ж, я понимала, что ожидать человечного общения от животного не стоит.
Весь следующий день ящер активно от меня прятался. Я даже успела накрутить себя, что чем-то его обидела, а после с таким же успехом раскрутила.
Если не хочет показываться – пожалуйста! Меньше буду пугаться его хищной морды.
На второй день все повторилось: я убираюсь в новой комнате замка, а Лео где-то бродит, не показываясь на глаза.
На третий день таких пряток я окончательно озверела. Еще до невольной роли жертвы и участия в охоте мне говорили, что во время волнения я начинаю болтать без умолку. Сейчас же единственными слушателями были биббу, которые – за исключением Биба – лишь слушали, хлопая глазками. Биб иногда мог выдать какую-то заумную фразу, но в основном все его реплики сводились к описанию моих кривых рук, которыми я все не так мыла и чистила. Мне отчаянно нужен собеседник!
Поэтому я постепенно зверела, дичала и превращалась в абсолютно некультурную даму. Которая специально встала пораньше, чтобы наверняка застать своего сокамерника в постели и наконец потребовать объяснений.
План был хорош: надежный, отработанный в голове много раз – а вот реализация пошла лухунгу под хвост, потому что, приоткрыв дверь ящеровой спальни, я не увидела ящера. Вместо него на кровати лежал молодой мужчина, обнимая голыми ногами скомканное одеяло.
С нажимом протерла глаза. На кровати бочком лежал ящер, свесив длинный хвост на пол.
Почудится ведь спросонья!
Сделала осторожный шаг по направлению к кровати, умоляя половицу не заскрипеть под весом моего тела. Будет неловко объяснить, почему я крадусь с утра пораньше в его комнате.
– И чем это ты занимаешься? – от внезапного рычания я дернулась, споткнулась о собственную ногу и, феерично размахивая руками, как птица, упала на пол, прощаясь с локтем и только-только заживающей поясницей. На подлете мою талию обхватывает мощный гибкий хвост, удерживая на весу так, что я только коленкой успеваю приложиться.
Лео поднимает меня обратно на ноги и смотрит так пренебрежительно, словно я его убить пыталась.
– Это чем ты занимаешься? – передразниваю его вопрос, избавляясь от чужого хвоста на талии. – Я вижу, что ты избегаешь меня.