“Эта рогатая определенно что-то задумала…”
Держась за руки, парочка прибыла к весьма непримечательному месту, огражденному лишь натянутой между метровыми золотыми столбиками, красной лентой. Однако кое-что в этом трехсотметровым участке выделялось, и этим чем-то оказался двуглавый крылатый змей, отдыхающий внутри ограждения! По размерам, тварь не дотягивала до драконов, да и судя по невыразительным глазам, интеллект она имела на уровне максимум, десятилетнего ребенка, но даже так на нее собралось поглазеть довольно много разумных.
К удивлению подростка, Айрис не испытывала отвращения к пленению ее дальнего родича, и вместо того, чтобы броситься освобождать двуглавого ящера, девушка с интересом слушала мужчину в цилиндрической шляпе.
— Сегодня - первый день нашего открытия, и вы не знаете, с чем придется столкнуться, поэтому прошу уважаемых посетителей три, а то и четыре раза подумать, прежде чем соглашаться на данный аттракцион! Только самые крепкие мужчины и самые верные женщины способны пройти его! А все потому, что мой аттракцион можно назвать испытанием ваших чувств! Парень и девушка, все же решившиеся попытать судьбу будут усажены на различные головы Гастиана, и если избраннице юного героя будет уготована роль наблюдательницы, то вот сам молодой практик столкнется с ужасным характером правой головы! Его ждет очень тяжелый полет, и если юноша не удержится, то не только он сам, но и девушка будут сброшены прямо в зловонное озеро, приготовленное специально для этого аттракциона! Однако победа гарантирует парочке не только уверенность друг в друге, но и удивительный приз, который останется секретом до самого момента его передачи… Ну что, есть среди вас смельчаки?! Найдутся ли среди молодых мужей те, кто не страшится испытаний, и будут ли их избранницы так доверять своим возлюбленным, что согласятся на возможное унижение?
Судя по всему, именно шляпник владел аттракционом и содержал этого двуглавого змея, имевшего блеклый зеленый окрас чешуи. Однако обыденная речь зазывалы неожиданно прервалась, когда он увидел Айрис, порывающуюся сесть на так называемого Гастиана.
— Юноша! Ваша дама видимо всецело верит в своего возлюбленного, раз сама хочет пройти испытание, однако… Неужели я и правда вижу на вашем лице испуг?...
Глава 392: Двуглавый аттракцион.
Пристальный взгляд шляпника, направленный на Игоря, заставил всех, кто обдумывал, участвовать в данном аттракционе или нет, повернуться в сторону жертвы провокации. На самом деле, дешевый трюк, примененный хозяином двуглавого змея, не мог обмануть хоть кого-то из этих разумных, однако, несмотря на свою заурядность, провокация все же ставила юношу в неловкое положение, прежде всего перед его спутницей.
Это было бы верно для большинства посетителей, но что до Кипиша… Он не чувствовал на себе абсолютно никакого давления и смотрел на распорядителя аттракциона как на бестолкового клоуна, попытавшегося развеселить толпу с помощью кожуры банана и эффекта неожиданного падения.
— От твоего непрофессионализма мне хочется учувствовать в этой авантюре намного меньше, чем было до этого, а до этого было уже никак. Неужели не нашлось другого способа привлечь клиента, кроме как сыграть на его мужском достоинстве? Разве развлекательный сегмент мира мастерства не должен обладать намного более изощренными методами? Я разочарован…
Благодаря полному контролю энергии сущности в своем теле, подросток больше не шел на поводу у эмоций, и сейчас, решив насладиться собственным здравомыслием, он вошел в образ настолько, что лишь после сказанного увидел умильное лицо Айрис, которая сейчас была похожа на пучеглазого кота из Шрека.
— Хватит пялиться на меня, будто я сотку тебе торчу. Хочешь участвовать в этом аттракционе, участвуй без меня. Думаю, его хозяин не будет против, ведь фактически, никаких правил ты не нарушишь… Как по мне, так твоя задница достаточно габаритная, чтобы сесть сразу обе головы… Левая булка – женская, правая – мужская. Идеальная пара, между которой хоть и происходит всякое «дерьмо», но они уж точно никогда не расстанутся. А если уж это произойдет, вряд ли во вселенной можно будет найти поэму настолько трагичную, чтобы описать боль этой разлуки…
Стоило речи, способной занять в ранжировании романтически-бестактных заявлений абсолютное, межгалактическое, первое место вылиться из уст юноши, как толпа вокруг недовольно загудела, будто трактор времен советского колхозничества.
— Вот урод!...
— Козлина, да как он посмел такое девушке сказать?!...