Боязливо подняла глаза. Почему-то я была уверена, во время моей заминки Рован выскочил за дверь, позвал Оливера, и сейчас они вдвоем скрутят бешеную женщину, но он по-прежнему передо мной. Один.
- Почему вы мне сразу не сказали?
Я боялась заговорить, казалось меня стошнит прямо на судью. Поэтому просто отвернулась. Но отшагнуть назад по-прежнему не смогла. Меня будто невидимыми нитями тянуло вперед. Мы застыли возле спасительной двери, но никто не пошевелился.
Сейчас мне очень бы помог Оливер, но звать его язык не поворачивается. А вот почему этого не сделал Рован, для меня загадка… которая прояснилась в следующую секунду.
Его голос как-то чересчур неожиданно зазвучал у моего уха, дыхание защекотало висок.
- Мне не нравится, как тебя называет Стокер. «Молли» такой рисковой попке совсем не подходит, - вдогонку словам, он нащупал рукой мою бедовую пятую точку, болезненно-приятно сжал ладонь. Поцеловал за ухом, а потом прихватил зубами мочку. И оттуда к шее и вниз по позвоночнику в панике разбежались мурашки. Страшно, но пошевелиться я не могла. – Ты - Лиса, хитрая и умная. Только вот сегодня сплоховала, завралась.
За моей спиной в дверном замке повернулся ключ.
Глава 7.2
За моей спиной в дверном замке повернулся ключ.
По ту сторону сразу обеспокоенно постучали.
- Мистер Рован?!
- Уйди!
Святые молотки! Я даже зажмурилась от этого звериного рыка и осознания происходящего… кажется, защитная магия Рована не справилась с задачей – рассеялась, как дым. Кажется, мне теперь даже надеяться не на кого. И ведь правда, сама виновата.
И как вообще можно бояться и радоваться одновременно?
- Надо было сразу рассказать, - нежно шепча на ушко, Рован одним движением развернул меня спиной к себе, две большие ладони легли на низ живота, прижали меня теснее. - Вот, значит, что вы с Лиамом затеяли…
Разговаривать не хотелось, к тому же спорить, упрямо называя кого-то женихом. Как будто окончательно переняв кошачьи повадки, я потерлась о широкое стальное плечо затылком и, уперев руки в стену, выгнула спину, плотнее вжимаясь ягодицами в мужские бедра. Самодовольно хмыкнула, почувствовав его возбуждение.
- Храбрая лисичка, - рвано выдохнули мне в волосы. Одна ладонь с низа живота поднялась к груди, вторая опустилась к линии брюк, прошлась вниз-вверх по шву, поглаживая и сжимая, вытягивая из моей груди приглушенные хрипы.
В дверь почему-то больше не стучали, будто и правда оставили нас вдвоем. И какая-то часть меня ликовала.
Развернувшись в плотном кольце сильных рук, я прикрыла глаза и не успела подставить Ровану пылающее лицо, как он сам с тихим стоном впился мне в губы. Подхватил руками под попу и приподнял над полом так легко, будто я воздушнее пуха. Обхватив его ногами с двух сторон, руками я принялась на ощупь расстегивать пуговицы на его рубашке.
Меня тем временем посадили на высокую тумбу, так, что лицо Рована оказалось на уровне моей шеи, и тоже принялись раздевать. Но не так торопливо. Умело растягивая удовольствие, расправлялись с одной пуговицей и целовали приоткрывшийся участок кожи. От ключиц к уютной впадинке… отогнули край бюстгальтера, обжигая кожу влажным прикосновением.
Чертовы… чертовы древние инстинкты! Чертова магия! Почему же так хорошо?!
Сильнее, плотнее прижимая Рована ногами к себе, я расширившимися глазами наблюдала за тем, как он разделывается с последними пуговицами и сладко прикусывает кожу возле пупка.
В дверном замке суетливо заскребли ключом. Эх, Оливер! Даже не знаю, радоваться мне твоей расторопности или проклинать…
У судьи же никаких сомнений не было. Подняв голову и взглянув в мои голодные глаза, он, по-прежнему удерживая меня за бедра, повернулся к двери.