Я выставил настройки. Связался с Пашей. Он был на «дне» и по моим указаниям ждал поступления информации в базу знаний.
– Всё готово, – громко оповестил я всех.
– Татьяна, – продолжал любезничать Женя, – прошу пройти вот сюда, – и он указал рукой на кресло «стоматолога».
Я не помнил, чтоб кто-нибудь упоминал, что именно и кого именно мы будем исследовать. Но видимо это решилось без меня.
Татьяна заняла место. Автофиксаторы ремней затянулись и обездвижили её. Саша и Женя были за своими рабочими местами, а я и Олег Михайлович стояли в стороне.
Диски пришли в движение, прозвучала фраза «ни о чём не думать» и пошёл обратный отсчёт.
Через минуту всё закончилось.
От Паши пришло сообщение, что копия поступила, и всё в норме. Спустя буквально несколько секунд пришло ещё одно сообщение:
«Система запрашивает подтверждение обновления абстрактных таблиц и связей».
Я понял, о чём речь и ответил, что нужно согласиться. Абстрактные таблицы и связи обновились, так как одни и те же образы предметов и людей в наших мозгах имеют различное число определений, характеристик и свойств применимых к ним. По моим прогнозам, добавление копии увеличивает общий объём данных всего на 30 процентов, а после слияния абстракций ещё на 30.
Я объявил об успешном выполнении операции.
– Удачную вы провели оптимизацию и модернизацию. Такой успех, – не удержался от лестного комментария Дашин, увидев всё своими глазами.
Настало время второго этапа исследования, но к нему нужен особый подход. Он заключается хотя бы в том, чтоб рассказать окружающим о своей невероятной теории.
Я повёл свой монолог. Рассказал о своём видении феномена Шахматовой и возможных теоретических способах это проверить.
Помимо меня, скромного старшего научного сотрудника, в лаборатории было ещё четверо учёных, каждый с огромнейшим багажом знаний в нужных мне сферах.
Первым, как нетрудно догадаться, обсуждение начал Олег Михайлович. Он уже был знаком с основами теории по моему прошлому исследованию, правда, неверно понял фундаментальную часть природы исследуемого объекта. Он снова принялся описывать плюсы. Тут я был вынужден оборвать его речь и сказал, что исследуемый процесс намного сложнее, чем описал его начальник, и что применение всего этого безобразия намного глобальнее.
– В таком случае недопонимания быть не должно, – сказал Александр, – вопросы есть, и я их задаю. Надеюсь, что ответы тоже есть. Я правильно понимаю, что есть метод извлечения скелета сигнала?
Я кивнул головой в знак подтверждения сказанного.
– Тогда это не составит труда, – добавил он, – дело пяти минут.
– Главный вопрос здесь скорее не во времени, – пояснил я. – Мы делим шкуру неубитого медведя. Татьяна, вы простите нам наше невежество. Мы начали издалека, хотели, чтобы у вас сложилось полное представление. И теперь дошли до самого главного. Без вашего согласия и участия проведение исследования и подтверждение всего сказанного ранее становится невозможным. Мы великодушно просим вас. Я прошу вас.
– Быть подопытной – не самая приятная роль. То, что я услышала в этой лаборатории меня волнует не меньше вашего, тем более, что я живу с этим всю свою жизнь, в этом есть научный интерес. Я всё-таки учёный, а лишь потом куратор. Переходи, Ян, к технической части.
– Женя, настрой кресло так, чтобы Татьяна могла сидеть с прямой спиной. Позаботься о её комфорте.
– Понял, одну минуту.
Кресло пришло в движение, все регулировки были электрические и настраивались удалённо с рабочего места.
Тем временем я занял второе рабочее место и принялся настраивать сканер.
– Для таких настроек, – вмешался Александр, – фронтальный диск будет не нужен, что изрядно облегчает задачу. Всю работу сделает «шапочка», тыльный диск будет работать на половину мощности и не будет издавать шум.
– Отлично, – отметил я старания учёного. – Диапазон частот, как и методика преобразования уже известны. Шумы будут резаться на этапе считывания, поэтому на выходе мы получим чистый сигнал.
Задача была сложная – из всего разнообразия сканируемых данных извлечь нужный нам поток, а затем его проанализировать.
Все были на своих местах, в том числе и фигуры на шахматной доске.
За белых играл Олег Михайлович, а за чёрных Татьяна.
– Партию не начинать, пока не пойдёт сигнал, – скомандовал я.
Александр был абсолютно прав про издаваемый шум: когда диск вышел на установленную скорость работы, он чуть слышно посвистывал.