Дом представлял собой двухэтажное здание в виде правильного шестиугольника с такой же формы крышей и окнами. Стены дома имели нежный кремовый цвет, а цветущие в это время года особенно ярко живые опоры жилища ещё больше подчёркивали его красоту; вокруг опор и двери были обвиты лианы, цветущие прекрасными лиловыми цветами. Вдоль дорожки, ведущей к двери, располагались клумбы с маленькими жёлто-фиолетовыми цветочками, которые были огорожены деревянными бордюрами; вокруг дома расстилалась ухоженная лужайка.
Девушка в последний раз внимательно осмотрела всю ту красоту, что создала собственными руками. Она будет скучать по этому месту. Напоследок ещё раз окинув взглядом ухоженную лужайку, Дарина распахнула незапертые двери и вошла внутрь.
Дом был тих и пуст, как и всегда. Она присела на стул в углу коридора, сняла ботинки, и поставила их в небольшой шкаф, где хранилась обувь. Дарина медленно шагнула прямо по коридору. Пройдя дверь, ведущую в ванную комнату, девушка ступила на лестницу, что вела на второй этаж.
Она поднялась на три ступеньки, а затем остановилась и, развернувшись, с тоской посмотрела на закрытую дверь, располагавшуюся напротив лестницы. Это дверь вела в комнату её отца.
Её сердце болезненно сжалось от осознания: независимо от того удастся её план или нет, она, вероятно, больше никогда его не увидит. Невольно в её голове всплыл разговор, произошедший около полугода назад.
Тогда на дворе стоял конец осени, и улицы уже были покрыты тонким слоем снега. Ранним утром, когда солнце едва озарило своим светом окружающее пространство, светловолосый коренастый мужчина возвратился домой.
Отворив скрипучую дверцу, человек быстро зашёл внутрь. Он был одет в голубую рубаху с подкладкой из белого меха, штанами с начёсом и зимними меховыми сапогами. Плотно заперев дверь, мужчина снял капюшон, разулся, а затем повесил на крючок голубой плащ с меховой подкладкой. На плаще красовался уже знакомый красно-чёрный щит, внутри которого горизонтально располагались две смотрящие в противоположные стороны буквы U — символ племени Эллов.
Заслышав скрип двери, Дарина встала с кровати и, недолго думая, решила спуститься вниз. Она была одета в ночную рубашку до колен, её чёрные пряди были спутаны, а в глазах всё ещё был туман, но, в тот момент, это мало её заботило. Девушке было любопытно, кто решил навестить её в столь ранний час, в конце концов у неё редко бывали посетители.
Вероятно, Арзей пришла просить её помощи в больнице. Хотя, скорее всего, это охрана снова проверяет, не улизнула ли она. А может, Кэл решил всё-таки вытащить голову из задницы и пришел наконец выполнить своё проклятое обещание. Какого же было её удивление, когда в дверном проёме её встретил отец.
— Папа? — вопросила она, не способная поверить сонным глазам. Дочь не видела отца больше восьми месяцев, но вот он стоит здесь, на его лице до боли знакомая тёплая улыбка и всем существом Дарина знает, что это не сон. — Папа! — радостно воскликнула девушка. Буквально перелетев через лестничный пролёт, она кинулась к мужчине в объятия, фактически сбив того с ног — вся сонливость мигом была забыта.
— Здравствуй, Мой Ангел, — с весёлым смехом приветствовал он, поражённый её энтузиазмом. — Духи, как же я скучал по тебе. Кажется, вечность прошла с нашей последней встречи, — с любовью прошептал Зед, стискивая любимую дочь в крепких объятиях.
— Я тоже скучала по тебе, — ответила Дарина с такой же любовью, изо всех сил продолжая прижиматься к знакомому теплу, всё ещё опасаясь, что это просто сон и, проснувшись, она снова будет одна.
— Смотри-ка, что я тебе привёз, — отстранившись отец развернулся и достал из-за спины две небольшие картины, бережно завёрнутые в белую ткань. Торжественно вручив дочери свои последние творения, мужчина стал ждать её реакции.
— Невероятно, — спешно развернув полотна прошептала она, потрясённая их красотой.
Работы отца всегда приводили Дарину в восхищение, каждая из них особым, почти магическим образом передавала всю красоту внешнего мира. Мира, который был сокрыт от неё много лет назад за каменными стенами Селения Эллов…
— Нравится? — спросил мужчина, внезапно почувствовав себя застенчивым. — На крайнем севере довольно сложно найти живописные места, однако те, что я увидел, были одними из лучших, — в подтверждение Дарина кивнула, всё ещё не способная подобрать слов, способных описать красоту полотен.
Первая картина изображала рассвет над обрывом, за которым простирался бескрайний океан. Самым невероятным в этой работе было столкновение холодных цветов, представляющих собой всю опустошенность северных земель, населённых в основном демоническими тварями, с тёплыми цветами, что представляли собой свет солнца, что восходит даже над столь безжизненной местностью, принося с собой жизнь и надежду для тех немногих, кто считал север своим домом.