Выход состоит в том, чтобы предварительно – прежде чем начинать историческое исследование, прежде чем разбирать любые источники и пытаться их понять, – сознательно сформулировать какое-то общее представление об историческом процессе в его тотальности, всеобщности. Конечно, сформулировать это представление можно опять-таки в каких-то логических формах, иначе ничего не получится и других средств здесь просто нет. Следовательно, некая гипотеза о том, что я собираюсь найти, когда обращусь к источникам, всегда должна быть. Что же значит рассмотреть историю как тотальный процесс? Это значит рассмотреть весь исторический процесс как становление и развитие общественного человека. Сюда войдут, конечно, и способ мышления, и предметы материальной культуры, и способ производства, и прочее. Короче говоря, нам придется начать рассматривать развитие предметной деятельности человека, логику этой самой предметной деятельности.
Так вот, в диалектической логике как раз и представлен самый общий набросок развития предметной деятельности (совершенный или не совершенный – это другой вопрос). В диалектике мы находим ту самую общую логическую (и одновременно историческую) схему, которая, будучи осознанной, может служить общей теоретической базой исторического исследования. Конкретизация ее возможна только при движении в историческом материале, т.е. в работе историка, где она должна служить самой общей предпосылкой анализа, хотя бы в плане представления самого историка о том, что такое история и как соответственно этому должен действовать историк. В процессе работы, очевидно, должна возникать, как конкретизация первоначальных общих принципов, схема более частного характера, связанная с материалом данной области исследования. Но при этом всегда надо иметь в виду предварительный характер, грубость, условность этой схемы. Она всегда выдвигается сначала только как некоторая гипотеза, но она необходима и без нее нельзя обойтись. В процессе конкретного исследования она может и должна меняться, поскольку диалектика – система открытая и движение ее состоит в рефлексии, т.е. в критическом преодолении любого ее собственного уже достигнутого этапа.
Что отсюда следует? Прежде всего то, что нельзя изучать человеческую историю по отдельным кускам, если нет представления о целом. Куски будут получаться несовместимые, будет такая мозаика, из которой мы целой фигуры никогда не выложим. И здесь историзм и логика смыкаются полностью. Нельзя историку обойтись без предварительного логического представления о том, что такое исторический процесс как таковой. Конечно, эти отдельные куски исследования совершенно необходимы, в том числе и тщательное исследование источников, историографии и т.д., но все это имеет смысл только в том случае, если есть некое предварительное представление о целом.
Далее. Мы говорим, что не будем рассматривать современность как окончательный результат некоего движения, вообще как результат. Но если мы хотим ее рассматривать как какое-то движение, то где же взять платформу, опору для такого рассмотрения, при котором сам исторический процесс проходил бы у нас от прошлого к будущему через настоящее как некий момент? Можно поставить этот вопрос и так: если мы хотим критически рассматривать современность, то с каких позиций это можно сделать? Ведь если мы сформулировали положение о том, что логика исторична, мышление исторично, то значит и наш с вами способ мышления историчен, и то, что я сейчас говорю и пытаюсь в этой логике разобраться, – это тоже исторический момент со всеми вытекающими последствиями: ограничениями, превращенными формами и т.д. Если он, этот способ, определен самими отношениями действительности, то спрашивается: какое я имею право становиться в критическое отношение к этой действительности, каким образом я вообще могу это сделать?
Как мне кажется, есть два момента, которые позволяют нам это делать логически. Первый состоит в том, что логическая система, в которой я пытаюсь двигаться, является рефлектирующей и потому самокритичной. Т.е. все, что я применяю к историческому исследованию, любой результат, я немедленно должен приложить к своему собственному рассуждению, критически рассмотреть это рассуждение. Такое критическое рефлектирование есть способ движения в диалектической открытой логической системе. В силу этой критичности и рефлективности такая система оказывается «некритичной» к своему собственному началу.