Сантиметр за сантиметром, тяжелое змеевидное тело дракона соскользнуло с груды золота и драгоценных камней, протащилось по каменистой земле и вывалилось на плато.
Лишившись остатков сил, Сиф отклонилась назад, насколько могла, и выдернула голову дракона из пещеры.
Перестав касаться своего проклятого сокровища, дракон начал мерцать.
Сиф ахнула и отошла назад.
На ее глазах морда Отера начала съеживаться, а крылья уменьшаться. Исчезли четыре коротенькие ножки, а хвост разделился на две длинные конечности. Желтые водянистые глаза уменьшились и стали голубыми, а уцелевший рог обернулся прядью светлых волос.
Трансформация завершилась за несколько мгновений. Хвост стал ногами, крылья – руками, а драконья морда превратилась в человеческое лицо.
Отер снова стал человеком. Проклятье было разрушено.
И именно в этот момент колени воительницы подкосились, и она рухнула на землю. Ей отчаянно требовалось отдохнуть.
В охватившем ее сознание тумане послышались чьи-то шаги.
Неужели Хильде вернулась? Кто еще мог подняться на эту гору?
– Отличная работа, моя леди, – произнес знакомый голос, затем что-то тяжелое соприкоснулось с головой Сиф, и мир вокруг нее погрузился во тьму.
Глава десятая
Сиф пробыла без сознания всего несколько минут, но когда в ее голове прояснилось, обнаружилось, что руки ее связаны за спиной, а сама она сидит, прислонившись к камню. Рядом с ней лежал обнаженный Отер. Он все еще был без сознания – и его руки тоже оказались связаны.
Над воительницей возвышался Регин; на его лице красовалась злобная улыбка, на поясе висели ножны Бьёрна с вложенным в них Гуннваром... получается, он обезоружил Сиф.
– Р-Регин? Что...
– Моя леди, прошу простить за столь дурное об-ращение, особенно если учесть, какую огромную ус-лугу вы мне оказали. Но вы можете попытаться помешать мне, что совершенно нежелательно.
От изнеможения и перенесенного удара Сиф по-прежнему не могла толком соображать. Она тряхнула головой, пытаясь прочистить разум.
– Также я извиняюсь за историю, что выложил перед вами и советом. – Регин печально улыбнулся. – Должен признать, я немного ввел вас в заблуждение, но это было необходимо.
Пока он говорил, Сиф пыталась высвободиться из оков, но Регин завязал узлы на совесть. Воительница едва могла пошевелить запястьями. Голова казалась набитой ватой, но Сиф нужно было найти способ выпутаться. Значит, необходимо сделать так, чтобы Регин продолжал говорить.
– Ну не такое уж и заблуждение. Метод, которым Отера можно было превратить обратно в человека, сработал точно как ты и сказал.
– Ну разумеется, потому что в этом и заключалась моя цель. Но чтобы достигнуть ее, я несколько покривил душой об отношениях с отцом... и братом.
– Что ты имеешь в виду?
Регин улыбнулся.
– Когда я рассказывал вам о своем детстве, полагаю, у вас создалось впечатление, что мы с братом были совершенно довольны жизнью с нашим отцом, Хрейдмаром. – Он отвел взгляд. – Для вас, Асгардцев, все, видимо, достаточно просто. Ваши жизни так чисты и легки. Кто-то нападает на Асгард, и вы его защищаете. Один говорит вам, что делать, и вы это делаете. Никто не ставит его слова под сомнения, ведь это же Один.
-– Если ты в это веришь, то ты глупец. Всеотец велик и мудр, но он не идеален. Я сама как-то раз воспротивилась ему вместе с Тором, Троицей Воинов и Балдером. В наказание нас изгнали в Мидгард. Много раз Тор и Локи противились Одину, поскольку он не только их царь, но и отец. – Сиф усмехнулась. – И если ты считаешь, что моя жизнь чиста и легка, то ничего не знаешь о ней.
– Возможно, но наказания Одина за непокорство его отпрысков – ничто. И я это знаю, потому что и Обманщик, и бог грома все еще живы! А вот моей матери не так повезло. Скажите мне, моя леди, будучи маленькой, просыпались ли вы каждый день с мыслью, что этот день станет последним, ибо вы, наконец, умрете, угодив под горячую руку своего отца? Дрожали ли вы с Хеймдаллом на пару от ужаса каждую ночь перед тем, как лечь спать? Если нет – а это определенно было не так, – то, полагаю, я останусь при своем мнении о том, что жизнь асов чиста и легка.
Сиф почувствовала приступ сочувствия и постаралась подавить его. Регин напал на нее сзади и связал – он стал врагом, а воительница не могла сочувствовать врагам.