И орет, орет, будто ее убивают.
Сойка.
Прилетела подкормиться, а тут ворона…
Долго еще сойка перепархивала с яблоньки на яблоньку, склевывая с веток мелкие высохшие дички.
Все никак не могла успокоиться.
Веточки тонюсенькие, а под крупной птицей не гнутся.
Или сойка так отощала или панцирь ледяной веточки укрепил.
Не понять.
…Не успел в дом войти — собачий гвалт.
Загулявшая собачья стая белку по ледяному двору гонит.
В другое время бедняжка в два-три прыжка на забор бы взлетела.
А сейчас прыжки не получаются, — лед.
Ноги скользят…
С трудом отбил от разъярённой стаи.
Помяли немножко, хвост укоротили…
Тельце худющее, худоба сквозь серый мех просвечивает.
Сразу видно — голодает.
Не вылиняла как следует.
Пришла подкормиться — чуть шубу с живой не сняли.
Слава богу, на работу не успел уехать.
А то бы трагедии не миновать.
Хранительница дома
После того памятного наводнения окраины нашего поселка буквально кишели грызунами и пресмыкающимися.
Всевозможные крысы, мыши, змеи, покинув обжитые норки в поймах рек, за считанные часы до наводнения устремились по склонам сопок вверх, туда, где жил человек.
Мой дом стоит у самой речки.
И чашу терпения, связанную с визитом непрошеных гостей, в этот год пришлось испить до дна.
Крысы уничтожили овощи в огороде. Изгрызли обувь и мешки в коридоре.
Змеи были куда миролюбивее. Но суеверный страх перед ними приводил домочадцев в ужас. Они были буквально везде: в теплице, на грядках, на помойке. Реже, из-за боязни быть укушенными, стали бывать у нас гости. С одной стороны, для семейного бюджета и хорошо. С другой, не жить же все лето бирюками?
Одна небольшая змейка облюбовала для отдыха тротуар. Посещение хозяйственных построек, куда вел тротуар, пришлось сократить до минимума. Обкосил и обочины тротуара, чтобы нечаянно не встретиться с необычной беженкой. А жена по нему ходить вообще перестала. Была с ее стороны и попытка подтолкнуть меня к расправе с самозванкой.
Правда, сама она от своего намерения и отказалась.
Сведущий человек — а наши жены любят слушать таких — сказал, что эта змея — хранительница дома. И чтобы не навлечь на дом несчастье, ее ни в коем случае убивать нельзя.
Жену сначала такое пророчество покоробило.
Если змея — хранительница дома, то кто же я? Резонно возник у нее вопрос. Но конфликт по этому пункту был скоро исчерпан, все точки над «и» расставлены, и змее было гарантировано право на жизнь.
Изо дня в день она, как раньше, продолжала греться на тротуаре.
Так прошел месяц, другой… Пока кто-то из гостей, не знавший всей истории, нечаянно не столкнулся со змеей на тротуаре.
Столкнулся. Испугался. Ударил.
Хранительница дома исчезла.
Мы переживали поначалу. Ждали каких-то неприятностей.
А потом эта история просто забылась.
Знающий человек опять же сказал:
— Змея оказалась незлопамятной.
Я, конечно, в его байки не верил. Уход змеи, по-видимому, был связан с появлением в доме кошки. Да, да, обыкновенной кошки. И разделом сфер влияния.
Энергичная кошка быстро очистила двор от грызунов. Она должна была вот-вот принести котят. А в этот период кошки к грызунам просто беспощадны.
И в поисках корма «хранительница дома» перекочевала в более богатые места.
А их в поселке хватало.
Эхо
Щенок давно уже перегнал ростом свой возраст, за полгода вымахав в приличную овчарку. Но в холода, чтобы не мерзнуть, по-прежнему просился в дом.
Он ложился головой на порожек у входной двери и чутко ловил все звуки и шорохи извне: служба есть служба.
Если кто рядом проходил по дороге, щенок глухо ворчал: мол, все вижу и слышу, прохожий, не забывайся…
Если кто входил во двор — звонко лаял.
Среди ночи обязательно выходил в десятиминутный дозор. Если хозяева забывали о нем, то щенок садился под окнами спальни и редко, лениво гавкал, пока его не пускали обратно в дом.
Свой ночной дозор щенок обязательно начинал с короткого и громкого гавканья, напоминая окружающим, что территория находится под охраной. Дом стоял у подошвы сопки с длинным и узким распадком. Рыхлый снег гасил звуки, поэтому соседям редкие собачьи концерты не надоедали. А в конце марта прошел обильный снегопад с дождем. Потом ударил мороз.
По отполированному морозом распадку, по зеркальным склонам ночью стало гулять эхо.
Щенок, как обычно, заступил в дозор. Он считал себя сильным и грозным. И вдруг, о ужас, более грозный рык раздался совсем рядoм, с сопки.