— И дорого вы берете?
— За религиозные книги? Нет, цены вполне умеренные.
— Я имею в виду другое.
— Другое стоит немало. Но я не требую уплаты в день продажи. Только после того, как клиент будет удовлетворен.
— И все платят исправно?
— Как правило, да, мистер Графтон. Если клиент получает удовлетворение, его вера в меня укрепляется. Он уже не хочет заставлять меня ждать и приносит деньги.
— Доктор Ди, — сказал Графтон, — как вы знаете, я работаю в рекламной фирме. Некоторые ваши идеи весьма интересны, они могут мне пригодиться. Мы не могли бы встретиться на следующей неделе?
— Вот моя карточка, мистер Графтон. Магазин открыт с девяти до девяти. Только в понедельник, боюсь, не получится. Я отправляюсь на встречу с моим сапожником. Что делать, — добавил человечек, — у меня неправильная форма стоп, нужна специальная обувь. Вы представить себе не можете, сколько он дерет. Хоть босиком ходи.
Графтон мельком взглянул на ботинки доктора Ди. Они были высокими и черными, начищенными до блеска и маленькими, чтобы не сказать крохотными. У них была какая-то странная форма, и через секунду Графтон понял, в чем заключается эта странность: они были почти такими же в ширину, как и в длину; и, несмотря на это, казалось, что в них еще что-то подложено. «Бедняга, — подумал он, — ходить в таких ботинках, должно быть, сущий ад, а у него хватает мужества улыбаться».
— Спасибо, доктор Ди, — сказал Графтон, взяв карточку. — Может быть, я загляну к вам на той неделе. Рад был познакомиться.
— К вашим услугам, мистер Графтон.
Позже, когда они отправились домой, Графтон был не совсем трезв. За руль пришлось сесть Линор. Всю дорогу Графтон полулежал на сиденье, чувствуя легкое головокружение и странную отрешенность. Несмотря на большое количество выпитого, он спал плохо, его мысли и сновидения мешались в одно. Сначала доктор Ди вручал ему огромный золотой ключ под рукоплескания Линор и Джей-Эла, а в следующий миг он уже потел, очнувшись, и вспоминал, как скуден его банковский счет. «Забудь об этом чудаке, — подумал он, — на такое никто не способен». Но потом сказал себе, что если ничего не выйдет, то и платить не придется. «Почему бы и не попробовать — бывают же на свете чудеса. Я ничего не потеряю, а все прочие варианты уже испробованы. Если меня ждет неудача, я, по крайней мере, останусь при своих, а если дело выгорит, не жалко будет заплатить любую сумму». Потом он снова заснул, но в ту долю секунды, когда совершался переход от бодрствования ко сну, успел принять решение.
Весь понедельник Графтон был загружен работой, но во вторник утром он доехал на подземке до Лексингтон-авеню и прошел пешком на Третью. Лавка доктора Ди была в середине квартала, между двумя большими антикварными магазинами. Ее витрина ломилась от Библий, картин на религиозные сюжеты, икон и распятий. На углу дома, над номером, было написано позолоченными готическими буквами: «Доктор Ди, предметы религиозного культа».
Внутри оказалось довольно людно, однако один из продавцов, похожий на бывшего священника, выступил вперед и вкрадчивым тоном приветствовал его.
— Доктор Ди здесь? Мы договорились о встрече.
— Прошу за мной, мистер Графтон.
Графтон с подозрением посмотрел на него.
— Ах, имя! — сообразил продавец. — Можете не удивляться. Очень немногие покупатели хотят видеть самого доктора Ди, и вчера он предупредил нас, что к нему может прийти некий мистер Графтон.
Кабинет доктора Ди располагался на втором этаже, его окна выходили на улицу. Графтон сам не знал, что он ожидал увидеть: то ли чучело крокодила под потолком, то ли скелет у стены, то ли остроконечную шапку, разукрашенную звездами. Но этот кабинет оказался похожим на его собственный, разве что попросторнее.
Доктор Ди вскочил со стула, подмигивая, и энергично тряхнул руку Графтона.
— Ди-ивно, — протянул он, хихикая. — Ди-ивно, извините за каламбур. Однако к делу, мистер Графтон. Я знаю, что вы человек занятой. Как один мой старинный друг из Новой Англии. У него над столом висел плакатик: «ВРЕМЯ — ДЕНЬГИ. ИЗЛОЖИТЕ ВАШЕ ДЕЛО». А я, к сожалению, чересчур много болтаю. Но садитесь же, мистер Графтон, прошу вас.
Графтон опустился в антикварное кресло.
— Доктор Ди, — осторожно начал он, — допустим, есть два человека, претендующих на один высокий пост.
— Какая жалость! — откликнулся доктор Ди. — Душевные муки, ревность, разбитая дружба, бессонница, язва, упорное соперничество. Чего бы я только не дал, чтобы избежать подобных конфликтов, мистер Графтон, но мне частенько приходится иметь с ними дело.
— Могли бы вы разрешить эту проблему? Могли бы устроить так, чтобы один из двоих не получил поста?
Доктор Ди открыл ящик стола и вынул оттуда крохотную бутылочку, наполненную прозрачной жидкостью. Вместо крышки на нее была надета пипетка.
Графтон в ужасе уставился на бутылочку.
— Я имел в виду не это, — быстро сказал он. — Нет-нет, это лишнее. Я просто хочу вывести его из игры. Мне нужно средство, которое заставило бы его плохо выглядеть, говорить глупости, делать из себя посмешище на совещаниях. Словом, он сам должен перерезать себе горло — в переносном смысле, разумеется, — поспешно добавил он.
— Вам нужно средство, гарантирующее, что Уэзерби Фоллстоун не получит места вице-президента после отставки Элдона Смита, — уточнил доктор Ди. — Не удивляйтесь, мистер Графтон. Я всегда предпочитаю сразу выкладывать карты на стол.
— Откуда вы знаете о Фоллстоуне? — с подозрением спросил Графтон.
— Мой дорогой мистер Графтон, я вращаюсь в обществе, беседую с людьми. Если вы позволите мне процитировать Писание, — доктор Ди добродушно подмигнул Графтону, — я ходил по земле и обошел ее. И вы поразились бы тому, сколько интересных сведений можно добыть таким способом.
Графтон по-прежнему чувствовал какую-то смутную тревогу, но отступать было уже поздно, и он отважился на следующий вопрос:
— Так вы мне поможете?
— Почему бы и нет, мистер Графтон. Это довольно просто: у меня есть нужная вам вещь.
Доктор Ди выдвинул другой ящик стола, достал оттуда маленькую куколку и протянул ее Графтону. Она была сделана из необычной упругой пластмассы, и на один весьма неприятный миг Графтону даже почудилось, что она шевелится, как живая. Он повернул куколку, чтобы увидеть ее лицо, и тут ему стало по-настоящему плохо. Это была точная копия Уэзерби Фоллстоуна, вплоть до аккуратно застегнутой на все пуговицы белой сорочки, узкого черного галстука и серых фланелевых брюк.
— У вас нет причин волноваться, мистер Графтон. Я, в общем-то, предвидел вашу просьбу и взял на себя смелость изготовить это заранее. Современная пластмасса — очень удобный материал.
— Что мне с ней делать?
— Возьмите обыкновенную булавку вроде тех, какими скрепляют новые рубашки, и пользуйтесь ею, выбирая место по своему усмотрению. Если воткнете ее в плечо, последует свирепый приступ бурсита, и оригинал обязательно взвоет от боли. В живот — разыграется язва. Откройте ей рот, мистер Графтон, это легко — видите, нижняя челюсть подвижна. Пощекочите изнутри горло, и его вырвет при всем честном народе — отвратительное зрелище. Поскребите булавкой по языку — видите маленький красный язычок? — и он бессмысленно забормочет: ба-ба-ба. Это вряд ли будет способствовать успеху его встречи с клиентом. А может, вы захотите пощекотать ему бока. Тогда он станет неудержимо хихикать, как школьница, склонная к истерикам. Разве такого рискнут повысить в должности?
— Как именно надо действовать булавкой?
— Легонько, легонько, мистер Графтон. Вот так, тише едешь — дальше будешь. Регулярные легкие нажатия или поглаживание булавочной головкой — и вы сможете развлекаться сколько угодно. Но не втыкайте булавку в куклу и не оставляйте ее там, иначе получите мертвое тело. Напоминаю вам, как осторожны должны быть вы сами в этом отношении.