Одинокие и заброшенные, мраморные стены Рейвенсбрука пали под натиском постоянно разрастающихся джунглей. Насекомые ползают там, где когда-то возлежали люди, а вместо человеческой болтовни раздаются птичьи крики. Само название Рейвенсбрук было вычеркнуто из морских карт и заменено именем, которое заслужила эта кровавая ночь: Порт Блад…
Впервые Варлес услышал это название и легенду о нём от захмелевшего штурмана в Раддоране, а затем из окровавленных уст умирающего в Мелигарре. И всегда ходили слухи на разных языках о потерянных несметных сокровищах Порт-Блада, о богатствах, которые многие отважные капитаны собрали на своих путях… крови и разрушений, о сокровищах, оставленных в джунглях в ту ночь, когда по сверкающим мраморным улицам Порт-Блада шествовали упыри.
Сначала Варлес не мог поверить, а потом и не захотел. У Братства было немного правил, но они строго соблюдались, часто с помощью меча или виселицы. После того как многие пытались и потерпели неудачу, и никто не вернулся, чтобы рассказать о причинах этого, на Совете было решено, что Порт-Блад должен быть навсегда забыт, независимо от того, есть в нём сокровища или нет. Но мечты Варлеса были взбудоражены, и он знал, что правила уже нарушались теми, у кого хватало смелости идти против ветра. Он набирал свою команду медленно, одного за другим, и ждал. Ждал человека, который мог бы дать ему шанс добиться успеха там, где многие потерпели неудачу.
Он нашёл человека по имени Шейд, ожидающего казни в тюрьме в Мхуле. Они заключили сделку: Шейд будет служить у Варлеса в обмен на свою свободу. Осуждённый был не в том положении, чтобы отказать, и через несколько дней, после трёх убийств, “Реванш” поспешно отчалил с полной командой и попутным ветром.
Варлес бросил последний взгляд на сумрачные джунгли, которые подступали почти к самому подножию омываемого приливом берега, и что-то проворчав удалился в свою каюту, чтобы немного отдохнуть до рассвета.
2.
Когда солнце озарило небо кроваво-красным, баркас уже спускали на воду. Скрип верёвки, дерева и блока громким эхом разносился в тихом утреннем воздухе, смешиваясь с приглушенными ругательствами и песней работающей команды.
Варлес сидел на носу баркаса и терпеливо ждал, пока все они усядутся. Его пальцы лениво поигрывали крошечным кинжалом длиной не более пяти дюймов, отлитым из чистого серебра.
— Не понимаю, что вы нашли в этой игрушке.
— Доброе утро, Джаррил. Варлес дружелюбно кивнул своему первому помощнику. — По-своему, он сослужил мне хорошую службу и, без сомнения, сослужит ещё не раз. Это не обычный нож.
Сунув кинжал в рукав своей рубахи, Варлес поднял голову. Джаррил стояла перед ним, улыбаясь, в утренних лучах золото её волос отливало красным. Она опустилась рядом с ним, когда он освободил место, и кивнула в сторону неприветливого берега по курсу.
— Вы давно ждали этого момента, не так ли? За все годы, что я служу с вами, после всех разграбленных нами портов, Порт-Блад всё ещё очаровывает вас так, как никогда не очаровывал меня. Вы хотя бы знаете, почему?
Варлес усмехнулся. — Возможно. Я узнаю, когда этот день закончится, стоили ли мои мечты всего этого. Но если хоть половина рассказов правдива…
— Если бы хотя бы половина историй, рассказанных в тавернах, была правдой, мы с вами были бы десятикратно богаче. Баркас накренился, когда верёвки ослабли, а вёсла погрузились в воду. Джаррил бросила взгляд на корму, где на фоне восходящего солнца силуэтом высилась тощая фигура. — Зачем, во имя Маннанона, вы взяли его с собой?